Квадратное время

Соорудить из нескольких обломков жерди небольшой плотик, привязать к нему снизу как раму и балласт гаффы, а сверху рюкзачок, раздеться до черного маскировочного термобелья и вперед, через комаров, по тошнотворно слизкому тесту дна в обжигающе холодную воду, с которой лед-то сошел, быть может, меньше недели назад! Утешало только одно: где-то впереди, метрах в двухста, виднеются выпирающие чуть ли не прямо из воды деревья. Так что веревку от плавсредства в зубы и тихонько, без плеска, метр за метром, но дальше от погони!

Сложно ли проплыть подобное расстояние в бассейне? Делать нечего! Бывало, отмахивал в пять раз больше, а потом еще шел на вечеринку к друзьям. Но в одиночку, в холодном озере, подтягивая упирающийся плотик, да еще ожидая выстрелов в спину? Впервые за все время путешествия ко мне в душу прокралось сомнение. Мозг настойчиво сверлила мысль: сидел бы сейчас в Кемской пересылке, а даже и на Соловках, пусть лагерь, но тепло, кормят, три года перетерпеть можно. После сошлют, разумеется, но екатеринбуржцу ли бояться Сибири? Или еще лучше, обосновался бы где-нибудь во Владивостоке, устроился электриком на торговую посудину, при большевистском кадровом голоде дело не хитрое, глядишь, лет через пять на хорошем счету, партбилет в кармане, там и до загранки недалеко. Встретил бы кошмары 37-го года в солнечном Фриско…

Сбил дурацкие мысли лай, который приблизился вплотную к берегу, потом бахнул выстрел, второй, я инстинктивно нырнул, пытаясь уйти от смерти. Но пальба и крики не прекращались, казалось, на берегу разразилась ожесточенная средне-карельская война.

«Да они же там друг с другом сражаются», – после минутного замешательства догадался я.

И зло пожелал вслух, оглянувшись к уже далекому берегу:

– На правое дело не жалейте патронов, товарищи! Вернее прицел, и победа будет за вами!

Ответом мне стал предсмертный собачий вой – судя по всему, одна из пуль нашла цель.

Тем временем перед глазами вырос невысокий, сложенный из каменных глыб остров. С первого взгляда мне стала очевидна тщетность любой попытки спрятаться на крохотном клочке суши, покрытом, как лысина старика, редким ежиком хилых сосенок. Жалкий сумрак не спасет, как только собаки найдут уходящий в воду след, охотники отрядят пацанов домой за лодками и подмогой, на этом и закончится моя карельская одиссея. Надо плыть дальше, на противоположный берег, к прекрасно различимым на фоне приполярного неба темным громадам деревьев.

Второй пролив времени занял поболее, зато моральных метаний доставил не в пример меньше – минута слабости ушла без следа. Наоборот, волной накатила бесшабашная ярость, вспомнив о травле, которой «милые пейзане» подвергли мою персону, я с удовольствием и в красках прикидывал, как половчее запалить избу-другую с наветренной стороны – чтобы обеспечить местных товарищей достойной заботой до утра. А если повезет с погодой, так и до осени. Но к разочарованию моей мстительности и одновременной немалой радости инстинкта самосохранения, кровожадному плану не дано было осуществиться.

Спорадическая стрельба на покинутом берегу затихла лишь перед рассветом. Хорошо, не раньше – после второго пролива я совершенно потерялся в островах и ориентировался исключительно на звук. То есть попросту старался держать выстрелы за спиной до тех пор, пока не добрался до такого куска земли, на котором сумел углубиться в лес в безопасное далеко, то есть минимум на полкилометра, прежде чем решился сбросить с горба надоевший плотик и по-настоящему переодеться. Перед восходом солнца я успел лишь развести в какой-то яме малюсенький костер, да более-менее согреться – остатками спирта снаружи и густым брусничным чаем изнутри.

Поспать удалось часа четыре, не более, разбудил далекий лай чертовых псов. Так что вместо завтрака – я полез на сосну, знакомиться с последними событиями «политической и культурной жизни» карельской глубинки.

Для начала осознал навигационную ошибку: вместо более-менее короткого пути к деревне поперек озера в потемках я взял западнее и пересек добрую его половину вдоль. Не зря ночью удивлялся, как на пути возникли ни много, ни мало, а шесть проливов между островками в сотню-две метров шириной каждый. Второй факт не удивил, но расстроил: погоня не прекратилась. Местное население, расстроенное пустым расходом боеприпасов, не поверило в мое утопление – с покинутого ночью берега в небо тянулись сизые космы дыма. Несколько лодок, хорошо хоть исключительно весельных, бороздили озеро, вооруженные до зубов граждане обыскивали ближайшие островки.

– Кашу варите, су…и, – сглотнул я слюну. – Жаль, не добрался до ваших хибар ночью! Надолго бы запомнили, как собаками людей травить!