Квадратное время

Расположился отдыхать на краю леса, с удобством, под доходящими до самой земли ветвями огромной ели. Наломал лапника на подстилку, на ноги, которые мне нынче нужно беречь пуще глаза, намотал байку с "многоцелевых" карманов, подвязал веревочками а-ля крестьянин, обул калоши. Наблюдать за железной дорогой не рискнул, мало ли какой нюх у собак. Хотя это больше похоже на паранойю, но, говорят, параноики в среднем живут дольше.

В память об обильном завтраке (а также более чем калорийной еде прошлой недели) скудно заморил червячка плиточкой пеммикана, да чуток пожевал, чтобы сбить аппетит, пестиков — молодых сосновых побегов. И пристроился к теплому стволу — оплетать в сетку кистеня подобранный в речке камень-голыш весом в добрые полкило. Сдаваться ни чекистам, ни их четырехлапым подельникам-зверям я не собирался при любом раскладе. Года в тюрьме оказалось более чем достаточно для понимания — двадцатые годы не просто жесткие, они откровенно жестокие; тут нет места моральным нормам 21-го века. Сочувствие в ЧК проявляют исключительно к своим, заметно реже — к "социально близкой" уголовной шпане, у которой есть хороший шанс отделаться десятком гематом да парой лет к сроку. Каэров типа меня гэпэушники и их прихвостни для начала избивают до полусмерти, а потом показательно, мучительно достреливают[147]

на глазах всего лагеря.

Только покончив с изготовлением оружия, я позволил себе натянуть накомарник и задремать.

Проснулся неожиданно поздно, от холода, судя по всему, сильно за полночь. Нервное напряжение подготовки к побегу, да и самого рывка не прошло бесследно. Но хочешь не хочешь, а нужно следовать плану. То есть выходить обратно на железку и плюхать по ней все дальше и дальше на север.

Почему такой странный маршрут, да еще в одиночку?

Как сошел снег, вполне прозрачные намеки от соседей-каторжан повалили ко мне чуть не ежедневно. А что, парень здоровый, неплохо одет, с едой и деньгами. Вот только… уж не знаю, большая половина из этих доброхотов пытались всего лишь заработать премиальную пачку махорки за раскрытие заговора, или меньшая. От любых вариантов я отказывался сразу и наотрез.

Это только кажется, случись что без напарника — сразу сгинешь без следа. Побег совсем не турпоход, тут, спасая друга, не выйдешь к деревне и не вызовешь вертолет МЧС с врачами и психологами. В наличии всего две опции: тащить травмированного или заболевшего партнера на собственном горбу или… пристукнуть без мучений. Несложно угадать реальный выбор, увы, жизнь далека от сказок. Кроме того, из священников и интеллигентов в третьем поколении отвратительные бегуны. Даже настоящая контра, офицеры, белая кость… тьфу! Я был поражен, насколько низки их реальные физические кондиции. Нет, на коне да с шашкой или с винтовкой — у меня нет против них ни единого шанса. Зато по части лошадиной спортивной выносливости… такое впечатление, что приличного кросса эти господа ни разу в жизни не испытали. А я, однако, не так давно пробегал на летних и осенних спортивных сборах полсотни километров за день. Зимой на лыжах и того более!

Про побег с урками и говорить нечего. Конечно, с опытом и выносливостью у них все хорошо, такое впечатление, что естественный отбор оставил в живых только самых сильных и ловких. Но спасибо фильмам 21-го века, насмотрелся и наслушался. Стать живой консервой желание отсутствует. Есть и еще одно противоречие. Уголовники бегут строго на юг, в родной Ленинград. На севере, в Мурманске, как и на западе, в Финляндии, им делать абсолютно нечего. Риск побега для них далеко не смертельный, поэтому большая часть нагло ломится в товарняки, а то и пассажирские вагоны, надеясь скорее на удачу, чем расчет. Везет, кстати, нередко — если верить рассказам, примерно одному из десятка. Скорее всего, потому, что гэпэушники гоняются за ними с ленцой.

На восток направляются исключительно отчаянные хлебопашцы, у которых семьи сосланы в Сибирь. Чекиста или неудачно подвернувшегося вольняшку за горло, деньги в карман, а дальше бесследно раствориться в кочующих по стране толпах "беспачпортных" лапотников, тем более что поезда в те края никто толком не проверяет. Уж за Байкалом можно поискать настоящий крестьянский рай без помещиков и коммунистов — скрытые глубоко в тайге деревни, где в достатке есть хлеб, молоко и американская мануфактура, а покой охраняется своей дружиной с японскими винтовками.

Совсем иное дело каэры. Им, вернее нам, путь один, в Финляндию. Причем "отсюда" туда пробираться ближе и, возможно, даже проще, чем из Ленинграда. Напрямую всего-то две с половиной сотни километров. Но непроходимая тайга, реки, озера и болота стерегут надежнее всяких заборов. Более-менее обитаемые места тянутся исключительно вдоль рек, например таких, как Кемь. Там наезжены дороги, нередки деревеньки, хутора, да и вообще встречаются люди. Можно зайти в крестьянский двор, магазин и свободно купить хлеба, рыбы или какой другой снеди. Неделя пути, и вот она, страна Суоми, только обойди заставу. Идиллия…