Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок

Торп передал Мейеру и Гриффину настоящую золотоносную жилу: коробки, полные проспектов эмиссии конвертируемых ценных бумаг и варрантов, многие из которых за давностью лет уже нельзя было нигде раздобыть. Это был не имеющий аналогов архив информации о фондовых рынках, ключ к сокровищам. Изучая инвестиции Торпа, Гриффин научился находить подобные сделки для себя.

Эта информация помогла Гриффину понять, как торговать на рынке конвертируемых облигаций.

Записи Торпа не содержали подробностей каждой сделки, но в них было что-то вроде карты сокровищ. Благодаря им Гриффин четче понял, на каких сегментах рынка следует сфокусироваться, и быстро разработал стратегии, во многом схожие с теми, которые несколько десятилетий назад создал Торп.

Чтобы узнать еще больше, Гриффин полетел в Ньюпорт-Бич на встречу с Торпом. Он надеялся поучиться у самого мастера. Торп разобрал вместе с ним несколько арбитражных сделок по облигациям и передал ему бесценное ноу-хау, созданное им за двадцать с лишним лет работы на рынке инвестиций.

Прилежный ученик впитывал каждое слово учителя.

Торп описал Гриффину бизнес-модель Princeton/Newport, включавшую «центры прибыли», которые со временем развивались в зависимости от успешности (через некоторое время ее начал использовать и фонд Citadel). Гриффин перенял у Торпа и модель вознаграждения менеджеров. Инвесторы оплачивали расходы фонда, а не выплачивали менеджерам стандартную комиссию (примерно 2 % от активов), как принято в большинстве хедж-фондов.

Мейер пообещал поддерживать Гриффина при одном условии: фонд Citadel должен располагаться в Чикаго. Уроженец Флориды Гриффин согласился. В ноябре 1990 года он начал бизнес, располагая 4,6 миллиона долларов и используя одну-единственную эзотерическую стратегию: арбитраж конвертируемых облигаций. Именно ей пользовался Эд Торп.

Гриффин, сын проект-менеджера из General Electric, имел технический склад ума и всегда хотел разобраться в устройстве вещей. Многим запоминался внимательный, немигающий взгляд его голубых глаз. Казалось, они видели все насквозь, а их обладатель мог лучше разобраться в сложных вопросах, чем кто бы то ни было. Это качество очень пригодилось Гриффину в хаотичном мире финансов.

Еще в годы учебы в средней школе городка Бока-Ратон он увлекался программированием и писал коды для IBM. Мать возила его на пароме в местный магазин Computerland, где он мог часами обсуждать с продавцами новые устройства и программы. В 1986 году, когда Гриффину не было еще и восемнадцати, он задумал продавать школам обучающие программы. Вместе с приятелями из Computerland он создал Diskovery Educational Systems. Гриффин через несколько лет вышел из бизнеса, но компания существует в Вест-Палм-Бич и по сей день.

На первом курсе Гарварда, прочтя в журнале Forbes статью о том, что акции телемагазина Home Shopping Network переоценены, он купил опционы пут на них в надежде выиграть на падении. Это была хорошая сделка, она принесла Гриффину несколько тысяч долларов. Однако он рассчитывал на большее: комиссионные и расходы на перевод средств от маркетмейкера,[48] филадельфийской инвестиционной компании Susquehanna International Group, съели солидную часть прибыли. Он понял, что инвестиционные игры — задача более комплексная, чем ему казалось, и начал читать все книги о финансовых рынках, какие попадались ему под руку. Наконец он нашел работу о конвертируемых облигациях — любимом инвестиционном инструменте Эда Торпа. К тому моменту идеи Торпа, изложенные в книге «Обыграй рынок», уже просочились в академические круги. Их преподавали будущим финансистам по всей стране. Понятное дело, что Гриффин в конце концов добрался до истоков и мгновенно проглотил «Обыграй рынок».

Как и Торп, Гриффин быстро обнаружил, что некоторые конвертируемые облигации переоценены. Навыки программиста скоро пригодились: он написал программу для поиска переоцененных облигаций. Гриффину была нужна самая свежая информация с рынка, поэтому он оснастил свою комнату на четвертом этаже увитого плющом гарвардского общежития Кэбот Хаус спутниковой тарелкой. Ее установили на крыше, провод пустили через окно пятого этажа, а затем через шахту лифта. Теперь он мог получать информацию о ценах на акции в режиме реального времени. Единственной проблемой было то, что окно на пятом этаже теперь никогда полностью не закрывалось, даже в холодные кембриджские зимы. Во время летних каникул 1987 года, после первого курса, Гриффин часто бывал в гостях у одного друга, работавшего в Палм-Бич в банке First National. Однажды он расписывал приятелю свои идеи насчет хеджирования конвертируемых облигаций. В офис заглянул вышедший на пенсию сотрудник по имени Соул Голкин. Минут двадцать послушав болтовню Гриффина, он сказал: «Я побежал на обед, но вообще я в доле, даю полтинник».

Сначала Гриффин ничего не понял, но друг объяснил ему, что Голкин только что вызвался вложить в дело вундеркинда из Гарварда целых пятьдесят штук зеленых.