Квартет

УИЛФ. И никто не думал. Но, раз уж так случилось, то будет лучше принять это.

РЭДЖ. Прими, пожалуйста, и нашу традицию — праздновать день рождения Джузеппе Верди 10 октября. Мы отмечаем это маленьким концертом.

ДЖИН. Это смешно и неприлично…

РЭДЖ. (взрываясь) Не будь такой агрессивной. Господи, ты не изменилась. Ты не раздумываешь, не слушаешь — просто прешь как бульдозер по чувствам людей, ты никогда…

ДЖИН. Да, я такая. И меняться не собираюсь. Зачем?

РЭДЖ. Да, в общем, незачем. Только, разве, тебе самой от этого могло бы стать полегче.

СИССИ. Я-то надеялась, что ее звездное сияние поугасло…

РЭДЖ. (

старается сохранять спокойствие) Мое мнение, что вновь играть, хотя бы раз в год, перед аудиторией, состоящей из наших товарищей, обслуживающего персонала, гостей — это способ заявить, что мы существуем.

ДЖИН. Глупость…

РЭДЖ. (все еще сохраняет спокойствие, но уже с трудом) Это не глупость. Мы, все те, кто живет в этом доме, родились с музыкальным талантом. Наша задача состояла лишь в том, чтобы развить наши голоса. Теперь, много лет спустя, старость собрала нас здесь, и наши голоса не более чем воспоминание о прошлом. Мы сами лишь воспоминание. Но кому будет от того хуже, если мы попытаемся, конечно, не в полную меру, вернуть прошлое в день рождения величайшего композитора на земле. Ответ — никому хуже не будет. Ни нам, ни зрителям, ни Джузеппе Верди, наконец. Я уверен, что это вдохновит нас, если не сказать возродит. Снова надеть костюмы, забыть о себе, почувствовать нерв сцены, окунуться в жар прожекторов, вспомнить с трудом, на что мы были способны когда-то, это будет благотворно, это стоит того. И наши голоса, которые так несовершенно звучат сейчас, послышаться нам такими же, какими они были тогда, в те давние времена. Я просто знаю, Джин, что все так и будет. Это поможет нам, особенно тебе, примириться с настоящим, и, что еще важнее, с будущим.

ДЖИН. С каким будущим?

Небольшая пауза.

УИЛФ. И кое-что еще. Это займет нас. Ты это оценишь. В этом есть смысл. Это поможет скоротать время, потому что время здесь, уверяю тебя, ковыляет, опираясь на палку.

Он что-то мурлычет про себя.

ДЖИН. Ты никак не хочешь понять, что я стала совсем другая…

УИЛФ. Нет, не другая. И мы те же. Мы состарились. Только и всего. Но это произошло так быстро, что мы не успели измениться. В душе, я тот же лихой парень, каким был всегда. Между прочим, я и в тюрьме сидел…

ДЖИН. А я нет. Я другая сейчас, но я уважаю память о той, которой я была…

УИЛФ. Это ужасно изматывает и совершенно бессмысленно, я бы на твоем месте забыл.

ДЖИН. Ты — не я. Когда я говорю о той, какой когда-то была,

я говорю о другом человеке, в чьем теле и душе я жила. Та, другая, которой я была, когда-то сияла на небосклоне…

РЭДЖ. Ты повторяешься.

ДЖИН. О, заткнись, Рэджи… (Она садится, старается не заплакать.)

Со временем сияние тускнело, а теперь и вовсе угасло…

СИССИ. О ком мы говорим сейчас?

РЭДЖ. О Джин Хортон. Вот о ком.

ДЖИН. Да, Джин Хортон была такой. Я чту память о ней и не стану делать ничего такого, что ее опорочит. Поэтому, даже сама мысль о том, что я должна сейчас стараться… не могу представить. (Она борется со слезами. Рэджи протягивает ей носовой платок.)

РЭДЖ. Будет, Джин, будет. Не зацикливайся на этом. Посмотри, хоть раз в жизни, правде в глаза. Мы еще живы, но нам осталось не слишком много. Так живи на полную катушку. Каждый день, каждый час, каждое мгновение. К дьяволу ту Джин, которая была тогда. Живи сейчас, ради бога. Мы живы. Давайте отпразднуем это. Мы ведь артисты и живем для того, чтобы праздновать жизнь. Что мы еще умеем? Это наше призвание. Пой с нами…

(Внезапно он видит кого-то; становиться злым)

Анжелика! Анжелика! (он хватает баночку с мармеладом и вертит ее демонстративно, победоносно шипит; поворачивается опять к Джин) Да, пой с нами, и я обещаю — ты никогда не пожалеешь об этом. Никогда. К дьяволу тех, кем мы были когда-то.

ДЖИН. Когда кто-либо из вас пел в последний раз? Не в своем воображении, а в реальности? Кто-нибудь слышал себя недавно? Имеете ли вы хотя бы представление о том, какие звуки издаете сейчас? Вы что, действительно, хотите, стать посмешищем?

Неловкое молчание.

СИССИ. Может, она права, Рэджи, как ты думаешь? Мы сошли с ума? Все отравлено? А что, если мы звучим, как старые моторы. Я не хочу, чтоб над нами смеялись. Я не хочу, чтобы они шептали «Сисси Робсон, Сисси Робсон, Сисси Робсон».

Пауза. Джин пытается решить стоит или нет сказать правду. Наконец….