Ника Че

Квест

– «Ужас ночи» приветствует вас, – раздался словно бы отовсюду высокий женский голос и заплясал, отражаясь и рассыпаясь отзвуками среди неразличимых в темноте стен. Анька, повисшая на руке Саши, часто и тяжело задышала.

– Испытайте первобытный страх и попробуйте пережить это приключение. Помните, что здесь никто не услышит ваш крик, – договорил голос и затих, а на смену ему пришли другие звуки: гулкие капли воды и тревожные стоны труб. Где-то на краю слышимости раздавались неразборчивые голоса, слишком тихие для того, чтобы понять, о чем они молили.

– Вот же хрень, да?.. – Паша протянул руку, нашаривая в темноте Сашино плечо, Анька снова шумно выдохнула, когда он случайно коснулся ее лица, и нервно рассмеялась.

– Это я.

– Да, сорян, я Сашку искал.

– Тут я.

– И что, типа все? Весь хоррор в том, чтобы торчать в убогом подвале в темноте и слушать из колонок мрачноватый трек на повторе? – Поинтересовалась Света ледяным голосом, выдавшим ее раздражение. Парни дружно фыркнули.

– О, Светик…

– А я-то думал, ты потерялась.

– Сам потеряйся.

– Тссс, – не переставая вжиматься в Сашу, Аня взмолилась в темноте. – Не ругайтесь, тихо, тссс, слышите?

Откуда-то издали раздался и стих звук электропилы, от которого у всех четверых мороз прошел по коже.

– Так, ладно, – после паузы заговорил Саша. – Надо нам понять, где мы, так? Ань, отцепись, я хочу посмотреть… ну понять… что тут у нас. Паш, ты тоже давай.

– Саша, я с тобой, с тобой, мне страшновато.

Света хмыкнула где-то за спиной. Саша вздохнул и с повисшей на нем Аней сделал шаг вперед, вытянув перед собой свободную руку. Темнота была такой плотной, что глаза к ней не привыкали, и разглядеть что-либо не представлялось возможным. Где-то вдалеке, но как будто несколько ближе – хотя уверенности в этом не было – снова раздался звук пилы и что-то похожее на шаркающие шаги.

Саша сделал еще шаг и нашарил рукой толстый прут.

– Тут решетка что ли…

– Да ты шутишь, – откуда-то слева ответил Паша. – Тут тоже. Железная… Твою мать!

На мгновение вспыхнул свет, такой обжигающе яркий, что ударил по глазам, и Паша с воплем отскочил назад, врезавшись в Свету. Перед решеткой стоял, ухмыляясь, череп. Аня завизжала, а Саша длинно матерно выругался. Свет начал стремительно убывать, пока не истончился до тусклого следа. Света с отвращением повела плечами, когда Пашка, как-то оказавшийся у нее за спиной, схватился за нее, а Сашка сделал шаг к черепу, чтобы разглядеть его получше. И вдруг череп вскинул руки с электрической пилой и с жутким ревом высек яркие искры из железной решетки.

– Да не трожь же ты меня! – Рявкнула Света, отстраняясь от Паши, подходя поближе к Ане с Сашей. Анька спрятала лицо на груди Саши, который замер как вкопанный и только бормотал себе под нос:

– Вот же …лядство…

Отбрасывая жуткие тени, череп пытался перепилить железные прутья небольшой клетки, в центре которой четверо людей инстинктивно жались друг к другу.

***

– Видел, как этот чудак за девку спрятался? – Рассмеялась Марина и обернулась к Владу, без дела сидевшему в углу операторской и пристально смотревшему на нее. Влад пожал плечами и поторопился отвести взгляд, делая вид, что его заинтересовал огороженный сетчатым забором пустырь, шикарный вид на который открывался из окна. По пустырю бесцельно и медленно бродил облезлый пес, время от времени опуская морду к земле.

– Второй на полголовы ниже и не такой накачанный, но так не трясется, – продолжила девушка, возвращаясь к монитору, а затем взмахнула руками над операторским пультом, как пианист-виртуоз над клавиатурой рояля. Одной рукой она выкрутила звук колонок на максимум, почти оглушая четверку в клетке тягучей диссонирующей мелодией капающей воды и стонущих труб, а другой – еще немного убавила освещение, чтобы ее партнер – актер в хоккейной маске, стилизованной под оскаленный череп, мог незаметно отложить пилу в сторону.

Влад снова пожал и ничего не ответил. Он уже успел навидаться всякого, и очередное шоу с участием дураков, готовых платить деньги за сорок минут игры в страх, его не интересовало. Искоса он снова посмотрел на Марину, на то, как сморщилась ткань ее вязанного платья, следуя за движениями тела. Увлеченная, она то и дело приподнималась на стуле, отчего короткий подол задирался выше, открывая бедра в поблескивающих прозрачных колготках.

– Вот все они такие. Покажи им, Ромочка, – пробормотала Марина, обращаясь уже не к Владу, а к актеру, который, конечно, не мог ее слышать. Не отрывая взгляда от монитора, на который были выведены камеры, она помигала светом. В сером прямоугольнике на мониторе человек в хоккейной маске прыгал вокруг клетки, тряс прутья, как обезьяна карабкался вверх и вниз. Потом она постепенно, очень медленно полностью потушила свет, погружая клетку в чернильную темноту и давая Роману возможность незаметно отпереть замок и спрятаться.