Квестер

И хотя это не был чистый воздух моря или гор, Мэлвизу, после душной атмосферы 55-й лаборатории, он показался самым чудесным воздухом на свете. Также приятно было увидеть над головой не однообразные потолки «Макрософта», а высокое сентябрьское небо какого-то особенно синего цвета, с легкими молочными вкраплениями похожих на перышки облаков.

Изо всех людей, находившихся в 55-й лаборатории, только начальник службы безопасности и сам Билл Гейтц имели право выходить за пределы «секретной зоны». Мэлвиз – по своим служебным надобностям, а также – по вопросам снабжения «пятьдесят пятой», решение которых было также возложено на него. Вот и сейчас Мэлвиз отправился в Блюмонд, городок, находящийся недалеко от Кампуса «Макрософта»: пополнять запасы продуктов питания и личной гигиены, покупать разнообразные товары, заказанные учеными-затворниками, словно он был не «секьюрити-шефом» секретной лаборатории крупнейшей в мире софт-корпорации, а какой-нибудь домработницей.

Но Алан Мэлвиз не обижался на то, что его заставляли заниматься несвойственными его статусу делами, наоборот, он был рад этому. Во-первых, два раза в неделю, по вторникам и пятницам, он вырывался из опостылевшей ему среды «ученых хлюпиков», атмосферы заумных совещаний и неестественного для человека состояния постоянной напряженности, царивших в «даблфайве». А во-вторых, у него была возможность сделать, помимо служебных, и еще кое-какие дела.

Сегодня была пятница и первым делом Мэлвиз, усевшись в служебный «Форд» с охраником-водителем, поехал по хорошо известному ему адресу. Отпустив водителя на пару часов по его личным делам, Мэлвиз подошел к небольшому домику, утопающему в зелени, где каждую пятницу его трепетно ожидала некая особа привлекательной  внешности, миссис Джина Холли, с которой Мэлвиз состоял, как он считал, в особых отношениях, несколько отличающихся от обычной формулы «секс в обмен на зеленые бумажки».

Красиво сказано, хотя отличие, впрочем, состояло лишь в одном: после часа, проведенного с Аланом в постели, Джина перемещалась в кресло и начинала читать собственноручно написанные стихи о любви, о жизни и смерти и о простых людях Америки, тускло проживающих свои жизни, и так и не прикоснувшихся к Мечте.

Романтика…, однако после четырех или шести подобных опусов Алан, обычно занятый в это время разглядыванием собственного портрета, стоящего на комоде Джины, вставал, целовал леди Холли в щечку и, прошептав с улыбкой «До встречи», исчезал до следующей пятницы. Он уже не видел, как Джина, пересчитав деньги, складывала их в сумочку, а портрет убирала с комода и небрежно бросала в нижний его ящик… до следующей пятницы.   

   После свидания с мисс Холли Мэлвиз вновь садился в ожидающий его «Форд» и отравлялся, наконец, заниматься своими непосредственными обязанностями. Он подъезжал к какому-нибудь супермаркету и долго наполнял огромную корзину, сверяясь с длиннющим списком. Затем, купив заказанные сотрудниками специализированные товары (как правило: особый табак, сорочки, лекарства и что-то еще) в  маленьких эксклюзивных магазинах и аптеках, он завершал свой шопинг и отправлял все это с водителем в Кампус. Сам же Мэлвиз брал такси и ехал в фирму по доставке продуктов и предметов ежедневной необходимости.

Туда можно было бы и просто позвонить, но Мэлвиз убедил Гейтца в обязательности личного присутствия при отборе продуктов (дабы чего не случилось!). Маленькая хитрость, конечно, недостойная серьезного агента, но она позволяла Мэлвизу всегда распоряжаться пятницей по своему усмотрению.

Что он, в общем-то, и делал.

В этот день все было как обычно, только менеджер, обслуживающий Мэлвиза немного удивился нехарактерной для его клиента торопливости и некоторой нервозности. Кое-как составив заказ и даже не посмотрев приготовленные образцы, Мэлвиз поспешно отбыл. Он довольно долго гонял таксиста по городу, часто останавливаясь и заходя без надобности то в магазин, то в кафе, затем вновь садился в такси и ехал куда-то, а остаток пути вообще прошел пешком. Его длительный и несколько странный моцион закончился на отдаленной пустой скамейке городского парка. Достав из кармана газету, Алан погрузился было в чтение, но от колонки криминальных новостей его отвлек неприятно высокий мужской голос:

- Не возражаете, если я присяду?

Вокруг было полно пустых скамеек, но Мэлвиз не стал возражать и толстяк (а обладатель неприятного голоса был полноват) уселся рядом с Аланом. От него пахло дорогим одеколоном, но сквозь него предательски пробивался резкий запах пота: явление, свойственное, увы, почти всем толстякам.

- Трамваи не ходят по Пятой авеню! – черт знает к чему сказал незнакомец.

            Черт, может быть, и не знал, но Мэлвиз знал и неосознанно напрягся: это был пароль. Он должен был дать отзыв, и только так двое ранее незнакомых людей могли понять, что встретились не случайно.

-  Потому что на такси гораздо быстрее, – ответил Алан, продолжая смотреть в газету.