Квинт Серторий. Политическая биография

Разумеется, здесь, как и в прочих провинциях, нередко царил произвол наместников, занимавшихся взяточничеством и вымогательством. Тяжелым бременем ложилась на плечи местных жителей снабжение расквартированных в Иберии римских войск. Но при этом сенат не раз шел на уступки испанцам — прежде всего из-за боязни восстаний. Так, в 199 г. в Гадес перестал направляться префект, ибо это противоречило соглашению с гадитанцами, заключенному в 206 г. (Liv., XXXII, 2, 5)[202]. В 171 г. сенат учредил специальную комиссию для разбора жалоб жителей Испании, решил не назначать в испанские города сборщиков налогов и запретил наместникам манипулировать ценами на зерно, которое испанцы должны были продавать римской казне (Liv., XLIII, 2, 3–11). Кроме того, подати, установленные первоначально по карфагенскому образцу в размере 1/10, как то имело место на Сицилии и Сардинии, впоследствии были снижены до 1/20[203]

. В 123 г. по предложению Гая Гракха сенат распорядился продать хлеб, присланный из Испании наместником Кв. Фабием Максимом Аллоброгским, а деньги, вырученные за него, вернуть иберийским общинам, у которых он был приобретен (Plut. С. Gr., 6, 2); позднее patres запретили Гн. Корнелию Сципиону принимать управление выпавшей ему по жребию провинцией, поскольку он «не умел поступать должным образом» (recte facere nesciret — Val. Max., VI, 3, 3). Однако злоупотребления случались и в дальнейшем, что сохраняло почву для недовольства.

Вместе с тем происходил процесс интеграции Испании в то, что позднее получит название pax Romana. На ее территории селились римляне и италийцы: обедневшие крестьяне, отслужившие свой срок ветераны, «деловые люди». Если крестьяне и ветераны стремились получить землю и обзавестись своим хозяйством, то «бизнесменов» прежде всего интересовали испанские рудники (Diod., V, 36, 3–4). В результате основными районами римско-италийской колонизации стали плодородные и богатые металлами южные и восточные районы Испании. Число иммигрантов постепенно росло и уже к концу 2-й трети II в. достигло нескольких десятков тысяч человек[204]

. Некоторые из поселенцев, добившись определенного благосостояния и общественного положения, входили в состав всаднического сословия (Ps.-Caes. Hisp., 26,2; 31,9). Кое-кто возвращался в Рим, чтобы сделать там политическую карьеру. Пример тому — плебейский трибун 90 г. Квинт Варий Гибрида, родом из испанского Сукрона (Sucronensis — Val. Max., III, 7, 8; VIII, 6, 4; Auct. de vir. ill., 72, 1 1)[205]. У Саллюстия упоминается участник восстания Сертория сенатор Fabius Hispaniensis (Hist., III, 83). Представители других фамилий, перебравшиеся в Испанию в эпоху Республики (Аннии, Апонии, Ульпии, Элии и др.), добились известности позднее, во времена Империи[206]

.

Происходило постепенное сближение местных жителей с римско-италийскими иммигрантами, благодаря чему в Испании стали распространяться римские формы хозяйствования, образ жизни, латинский язык. Начала внедряться римская монетная система, служившая одним из самых эффективных средств романизации[207]. Испанские монеты чеканились по римскому стандарту — унциальному, а позднее полуунциальному. Предположительно в 152–151 гг. началась чеканка иберийских денариев[208].

Важным фактором романизации была служба испанцев в римских войсках. В качестве вспомогательных отрядов (auxilia) они уже с III в. воевали под знаменами Рима как в самой Испании, так и за ее пределами[209]. В их среде римские полководцы приобретали иностранную клиентелу, значение которой все более возрастало[210]

. По возвращении домой воины, усвоившие «не только латинский язык, но и весь римский образ жизни… становились ревностными его проводниками»[211]. Еще со времен II Пунической войны началось пожалование испанцам прав римского гражданства за заслуги перед римлянами (Liv., XXVI, 21, 9–11)[212]. Самый знаменитый пример — дарование его всадникам саллюитанской турмы армии Помпея Страбона, отличившимся в Союзнической войне (CIL, I², 709 = ILS, 8888)[213]. Однако не только коллективное, но и персональное пожалование римского гражданства было в то время редкостью[214].