Читаем Квинтэссенция жизни. Сборник стихотворений полностью

Мессия отказался в Дом наш приходить.Он устал за нас страдать и ошибаться.Тоже, как и мы, просто хочет тихо жить.Секретным знанием для Отца остаться.Сомневаюсь, что ему приятно смотретьНа быстро тающий мирок вокруг него.Чтоб так испоганить, это ж надо уметь.Мы лихими мазками. И вот уже дно.Да и сам он хорош, уж тут согласитесь.Какие дела? Тут поднять, а там скосить.Мессия теперь интриган, удивитесь.А того ли мы начали превозносить?Может «тихая жизнь» ему показалась?
Он же запутался, сделав шаг в никуда.Между тленом и счастьем суть потерялась.И теперь без маски ни туда, ни сюда.Землетрясение? Или жизнь шатает?Странное, шаткое чувство ваты в ногахДень ото дня внутренний храм разрушает.Липкий страх не дает грезить даже во снах.«Эй, ангел, занял мне место в очереди?Там все еще раздают новые роли?Уже осточертели их проповеди.Надо ли верить, забывая о боли?»Столько пережил зла, что на добро нет сил.Общество требует симуляции зла.Может он не до дна эту чашу испил?
Только под ногами не трава, а зола.Слушайте, люди точно могут меняться?Без этого шанса мы в полной заднице.А мессии могут в грехах сознаваться?Луч надежды запрятан в душной темнице.Может быть он готов уже себя принять.Отпустить гнев, пожирающий пустоту.Фобии растворить, духом небес воспрять.И с глаз своих содрать стереослепоту.Сами не устали от бирок, ярлыков?Он хоть бродит в тумане, но тоже устал.Пора пропаганде нажать на кнопку Off.Пока народ решительно не закричал.
Мессия подмигнул, растворившись в ночи.«Ну хоть вы на правильном пути, я верю».У него же крест — об плац стирать кирзачи.Это мир изменился иль я старею?Никто уже не придет, спасай сам себя.Хочешь вытащить кого? Проверь, чтоб не зря.

Меланхолия

Хмарью объятый день машинно гудит.ШумитМетель, отпевая тебя и меня.А зряРасслабился, ведь дела тянут вперед.Об ледБьется рыба, чуя, что скоро помрет.
ДеретГлотку тоска, унося в вмерзшие дни.ИдтиНет желания, наводя суету.ЭтуРазбавляю тягой бродить меж камней.ТенейРяды провожая, глядеть в облакаСо дна.И жить мыслью о добре, давясь ничем.Зачем?Просто так. Ну а дальше слов тирада:«Ннада!»

Детство внутри

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература