Ла Элиза

– Четыре, – и она коснулась пальцами бочки, пытаясь увидеть цифру, которую назвала.

Но на бочке оказалось нарисовано другое число. Расстроенная девушка подняла взгляд и столкнулась с изумрудными глазами Кристиана: он тоже явно был удивлен. Это доказывало, что под номером четыре – его вино. Сделанное из «изабеллы», – то самое, которое нельзя продавать на экспорт, но которое всегда тянет продегустировать. Терпкое, сочное, с яркими земляничными нотками.

И оно ей понравилось. Элизе сразу же захотелось пробовать бокал за бокалом.

Элиза проследила за Кристианом, он прошел в дальний угол и взял с полки пару бутылок темного стекла. Или это вино было столь насыщенного оттенка. Неважно. Открыл обе и одну протянул Элизе:

– У тебя был сложный день, тебе просто необходимо выпить, – и он ухмыльнулся. – Давай!

Девушка приняла из его рук бутылку, а взгляд задержался на этикетке: закат на виноградной плантации. Красивая картинка, но не хватало изюминки.

Она сделала глоток и нахмурилась, ощущая во рту взрыв земляничного вкуса. Сладкая жидкость растекалась по гортани, попадала в кровь и расслабляла. Да, у нее выдался тяжелый день, поэтому хотелось забыть все, что случилось. Такой способ она еще не пробовала, но он реально ей помогал.

Вспомнив сегодняшние события, она развеселилась. И это только начало.

Они вышли из сарая и направились на пляж. Смеркалось. Они разулись и брели по мягкому песку, пили вино прямо из бутылок и смеялись.

– Ну и стерва же твоя жена.

– Бывшая, – поправил ее Крис и сделал глоток.

Кажется, его качнуло, или это качнуло Элизабет, потому что она навалилась на него и фыркнула.

– А сколько лет вы были женаты?

– Пять, – серьезно ответил Кристиан.

Все пять лет не были плохими, иногда он даже чувствовал себя счастливым.

Элиза остановилась напротив него, не давая двигаться дальше, раскинув руки в стороны, в одной из которых находилась бутылка вина (кстати, уже наполовину пустая).

– Пять? – повторила она. – Ого! Это уже родной человек! Что толкнуло ее изменить?

Ему не хотелось сейчас обсуждать свои личные проблемы. Не с ней точно!

– Ты меня спрашиваешь? – разозлился он и глотнул вина. – Спроси ее.

– Она не станет со мной разговаривать. – Язык Элизы заплетался, она улыбнулась, ощущая, каким все более тяжелым он становится с каждой секундой. – Она злюка.

Кристиан усмехнулся. Надо же – злюка говорит про злюку. Они бы спелись. Или нет, скорее, они убили бы друг друга.

– И у вас нет детей?

– Нет.

– Тогда ясно, почему ваш брак распался.

– А с детьми браки не распадаются? – процедил он.

Эта девчонка лезет не в свое дело, вновь окуная его в прошлое. Он не хотел туда возвращаться.

– Распадаются, но реже, – сделала заключение Элизабет и снова отхлебнула из бутылки.

– Даже если бы у нас было пятеро отпрысков, после того, что она сделала, я бы с ней развелся. Дети не помеха.

И они пошли молча, каждый думал о своем. Возможно, у них оставались трезвые мысли. Элиза сопоставляла факты, полученные от Криса.

Итак, пять лет брака. Долгий срок. Обычно за это время люди привыкают друг к другу. Но раз Лусия захотела иного мужчину, значит, в семье были какие-то сложности? Она покосилась на Криса: красивый, но характер не сахар. Отстреливает кроликов, заставляет работать, срезает ногти… Она бы тоже сбежала. Но сбежать – не изменить!

Все очень странно. Но желание обсуждать его жизнь исчезло.

– Она встречалась с Карлосом со школы, но вдруг появился я.

Его слова вывели Элизу из раздумий. Она снова взглянула на Кристиана: он стоял, держа бутылку в руке, и задумчиво смотрел на песок. Сейчас он показался ей одиноким, возможно, она первая, кто услышала его исповедь. Его крик души.

Элизабет, пошатнувшись, поковыляла к нему. Быть может, он хочет поделиться с ней мучительными воспоминаниями…

– Ты любил ее?

И от заданного вопроса даже самой стало тошно. Почему-то она не хотела слышать ответ, но он не стал скрывать и не промолчал:

– Возможно, да.

– А возможно, нет, – сделала она вывод и глотнула вино из бутылки.

Теперь она не замечала вкуса, в голове все плыло, ее штормило. Захотелось сесть, и Элиза плюхнулась на песок, уставившись на волны. Их было ужасно много, и они жутко шумели. Возможно, их не было вовсе, и это голова гудела от алкоголя.

– С чего ты так решила? – Кристиан сел рядом. – Разве ты знаешь, что значит любить? Твое сердце – холоднее льда, любовь об него ударится и замерзнет.

Она прыснула со смеху, пытаясь оттолкнуть его. За такие слова ему бы досталось, если бы она была трезвой. Она бы топнула ногой и залепила бы пощечину, возможно, откусила бы второе ухо. А сейчас ей смешно. Она видела, что он улыбается, пытаясь сопротивляться ее непослушной руке.

– Ты прав, я снежная королева, мое сердце – лед, а душа – снег. Надеюсь, что никто не растопит эту зиму.

– Точно. Не найдется таких храбрецов, – отозвался он.

– Я отлично проживу и без любви. Зато мне никто не изменит.