Лабиринт призраков

Сторож ограничился жестом, указав пальцем на небо, прихватил лестницу и зашагал к следующему фонарю. Фермин помедлил, созерцая удивительное зрелище: как бульвар Рамбла постепенно погружается в темноту. В окрестных кафе и магазинах закрывались двери, и фасады домов тускнели и выцветали, когда их касалось дыхание бледной луны. Вскоре он возобновил путь, чувствуя себя немного неуютно. Его внимание привлекла процессия, похожая на организованное ночное шествие. Люди с узелками и одеялами в руках, группами и поодиночке, направлялись к входу в метро. Одни несли зажженные свечи и фонарики, другие передвигались в темноте. Когда Фермин проходил мимо лестницы, ведущей в подземку, его взгляд выхватил в толпе мальчика лет пяти. Ребенок цеплялся за руку матери или бабушки – в скудном освещении все лица казались постаревшими раньше срока. Фермин хотел ободряюще подмигнуть ему, но малыш не сводил глаз с неба. Он уставился на пелену туч, сгущавшихся на горизонте, словно пытаясь различить нечто, скрытое за темным клубившимся занавесом. Фермин проследил за направлением его взгляда и почувствовал мимолетное прикосновение пропахшего фосфором и сгоревшим деревом холодного ветра, начинавшего подметать улицы города. Перед тем как мать увлекла ребенка по ступеням вниз, в тоннель метро, он неожиданно повернулся к Фермину, и у того кровь застыла в жилах. В глазах пятилетнего мальчика отражались слепой страх и безысходность древнего старика. Фермин опустил голову и двинулся дальше, едва не столкнувшись с жандармом, который патрулировал вход в метро. Тот ткнул в него пальцем:

– Если вы сейчас уйдете, потом не останется места. Убежища переполнены.

Фермин кивнул, однако прибавил шаг. Он держал путь вглубь Барселоны, превратившейся в призрак – глыбу морока, очертания которой с трудом угадывались в тусклом мерцании свечей и лампадок, расставленных у подъездов и на балконах. Наконец, ступив на мостовую Рамбла де Санта-Моника, он заметил в отдалении темный узкий портал. Фермин тяжело вздохнул и отправился туда, где его ожидало свидание с Лусией.

11

Медленно поднимаясь по тесной лестнице, Фермин чувствовал, как с каждым шагом вверх его покидает присутствие духа и тает мужество. Ему предстояло сообщить Лусии, что мужчина, которого она любила и ждала, отец ее дочери, год назад умер в тюремной камере в Севилье. На лестничной площадке четвертого этажа Фермин замешкался у двери, не отваживаясь позвонить. Потом сел на ступени и схватился за голову. Он помнил слова, прозвучавшие тринадцать месяцев назад на этом самом месте. Взяв его за руки, Лусия посмотрела ему в лицо и попросила: «Ради меня, постарайся, чтобы с ним ничего не случилось, и привези назад». Фермин вытащил из кармана размокший конверт, тоскливо поглядел в сумерках на обрывки, скомкал и выбросил в темноту. Он встал и начал спускаться по лестнице, решив сбежать, но вдруг услышал, как на площадке открылась дверь. Фермин остановился.

С порога на Фермина смотрела девочка лет семи. В руках малышка держала книгу, заложив палец между страницами, чтобы не потерять место, где она читала. Фермин улыбнулся и поднял руку.

– Здравствуй, Алисия, – произнес он. – Не забыла меня?

Девочка разглядывала гостя с опаской и недоверием.

– Что ты читаешь?

– «Алису в Стране чудес».

– Да ну! Можно посмотреть?

Девочка издали показала книгу, не давая ему в руки.

– Это одна из моих любимых, – объяснила она.

– И моих тоже, – подхватил Фермин. – Все, что касается падений в нору, встреч с безумцами и решений математических задач, я воспринимаю как эпизоды из собственной биографии.

Алисия прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Да, но ее написали для меня, – заявила она.

– Никаких сомнений. Мама дома?

Девочка не ответила, однако открыла дверь шире. Фермин сделал шаг вперед. Она повернулась и, не прибавив ни слова, исчезла в недрах квартиры. Фермин замялся на пороге. Жилище было погружено во тьму, не считая слабого огонька, едва теплившегося в дальнем конце узкого коридора.

– Лусия! – позвал Фермин.

Его голос растворился в сумерках. Он постучал в открытую дверь согнутыми пальцами и подождал.

– Лусия! Это я…

Помедлив несколько мгновений и не получив отклика, Фермин зашел в квартиру и пересек прихожую. Двери помещений, расположенных вдоль длинного прохода, были закрыты. Дальше, в глубине коридора, находилась гостиная, временами служившая и столовой. На столе горела свеча, язычок пламени, окруженный золотистым ореолом, мягко поглаживал сумерки. На стуле спиной к окну сидела пожилая женщина. Фермин узнал ее не сразу.

– Донья Леонор…

Женщине, показавшейся ему старухой, было не более сорока пяти лет. Лицо почернело от горя, а в глазах, уставших от ненависти и слез, застыло отсутствующее выражение. Леонор молча взирала на гостя. Фермин подвинул стул, сел рядом с ней и улыбнулся, взяв ее за руку.

– Ей следовало бы выйти замуж за тебя, – пробормотала она. – Ты некрасив, но у тебя хотя бы есть голова на плечах.

– Где Лусия, донья Леонор?

Женщина отвернулась:

– Ее забрали. Месяца два назад.

– Куда?

Леонор не ответила.

– Кто?

– Тот человек…

– Фумеро?