Лабиринт призраков

Улицы начали оживать около полудня. Ярко-синее небо с сияющей бархатистой звездой раскинулось над городом. Тысячи барселонцев вышли на солнышко, чтобы прогуляться между сотнями лотков с книгами, заполонивших тротуары и аллеи. Сеньор Семпере решил установить свои прилавки напротив магазина посреди улицы Санта-Ана. Несколько столов с книгами нежились и сверкали на солнце. За стойками, помогая читателям, зазывая прохожих или просто наблюдая за ними, выстроилось войско Семпере в полном составе. В авангарде выступал Фермин. Он скинул свой бесценный макинтош, оставшись в одной рубашке. К нему подтянулись свежие резервы в лице Даниэля и Беатрис, взявшейся следить за расчетами и кассой.

– А обещанный потоп? – спросил Даниэль, вставая в строй.

– Движется в Тунис, где он намного нужнее. Послушайте Даниэль, сегодня у вас плутоватый вид. Известно, что весной кровь бежит быстрее…

Сеньор Семпере вместе с доном Анаклето (он обычно присоединялся к семейству в качестве подкрепления и набил руку на упаковке книг) восседали на стульях и помогали с выбором нерешительным покупателям. София пленяла юношей, подходивших к прилавку, чтобы поглазеть на нее, и в результате что-нибудь покупавших. Фернандито рядом с ней лопался от ревности и немного от гордости. И наконец, в помощники были рекрутированы местный часовщик дон Федерико со своей ветреной возлюбленной Мерседитас.

Но больше всех праздником наслаждался малыш Хулиан, с восторгом наблюдавший за водоворотом веселых нарядных людей с книгами и розами в руках. Стоя на ящике рядом с матерью, он помогал ей считать деньги и безостановочно уничтожал стратегический запас «Сугуса», найденный в карманах макинтоша Фермина. В середине дня Даниэль, улучив момент, засмотрелся на сына и улыбнулся. Хулиан давно не видел отца в таком прекрасном настроении. Может, теперь тень печали, целую вечность омрачавшая его лицо, развеется, как грозовые тучи, – те самые, о каких накануне праздника говорили все, кому не лень, хотя они так и не появились на горизонте. Иногда, если боги отвлеклись от земных дел, а судьба заплутала по дороге, даже хорошим людям может улыбнуться удача.

3

Алисия была в черном с головы до ног и прятала взгляд за стеклами солнечных очков, в которых отражалась улица Санта-Ана с бурлившей праздничной толпой. Она сделала пару шагов вперед и спряталась под арками ближайшего портала. Из укрытия тайком смотрела, как члены клана Семпере продавали книги, болтали с прохожими и радовались празднику так, как сама она не умела.

Алисия улыбалась, наблюдая, как Фермин выхватывал книги из рук неаккуратных покупателей и предлагал им другие. Даниэль и Беа прижимались друг к другу и обменивались признаниями на языке взглядов, пробуждая в ней ревность. Впрочем, она понимала, что не достойна такой преданной любви. Фернандито был околдован прелестной Софией, а старик Семпере довольно посматривал на семью и друзей. Алисия мечтала подойти к этим симпатичным людям, поздороваться и сказать, что больше им нечего бояться, и поблагодарить за то, что они пустили ее в свою жизнь, хотя и ненадолго. Больше всего на свете ей хотелось бы стать частью их дружной компании, но Алисии было достаточно унести с собой драгоценное воспоминание, чтобы чувствовать себя счастливой. Она собралась уйти, когда вдруг заметила пристальный взгляд, остановивший время.

Малыш Хулиан в упор смотрел на Алисию с грустной улыбкой, как будто сумел прочитать ее мысли. Ребенок вскинул руку и помахал ей на прощание. Алисия помахала в ответ. Через мгновение она уже исчезла.

– Кому ты машешь, солнышко? – спросила Беа, увидев, что сын смотрит в толпу как загипнотизированный.

Хулиан сделал серьезное лицо и взял мать за руку. Фермин, явившийся, чтобы подзаправиться «Сугусом» из запасов, которым полагалось лежать в макинтоше, как он наивно полагал, обнаружил пустые карманы. Он повернулся к Хулиану, чтобы отругать его, и, тоже заметив прощальный жест мальчика, проследил за его очарованным взглядом.

Фермин почуял, что Алисия где-то поблизости, даже не видя ее, и благословил небеса – или кто бы там ни перегнал тучи в другие угодья – за то, что снова вернули ее. Вероятно, Бернарда все же была права, и в этом несовершенном мире некоторые истории порой завершались именно так, как до́лжно.

Схватив макинтош, Фермин наклонился к Беа, заканчивавшей подбирать коллекцию книг сэра Артура Конан Дойла для юноши в очках с толстыми стеклами.

– Послушайте, хозяйка, дело в том, что ваш сорванец облегчил мои карманы, лишив провианта. А я чувствую, что сахар у меня в крови снизился намного больше, чем после выступлений Пассионарии[78]. Учитывая, что тут собрались в высшей степени квалифицированные люди, за исключением этой дуры Мерседитас, и все способны достойно выполнить задачу, пойду-ка я поищу хорошую кондитерскую, чтобы подкрепить силы, а попутно куплю розу для Бернарды.

– Я попросила оставить для нас розы в цветочном магазине при церкви, – сообщила Беа.

– Надо же…

Фермин поспешно удалился. Проводив его взглядом, Беа нахмурилась.

– Куда пошел Фермин? – спросил Даниэль.