Лабиринт призраков

Алисия собралась уходить, и Бенито, возможно, искавший повода продлить ее визит хоть на несколько мгновений, обогнул прилавок и галантно вызвался проводить к двери.

– Ну и дела, – вдруг сказал он, заметно волнуясь. – Столько лет не всплывало ни одной книги из «Лабиринта», и вот пожалуйста, всего за месяц уже второй человек приходит в магазин и заводит разговор о Маташе.

Алисия остановилась:

– Правда? И кто был тот, первый?

Выражение лица Бенито тотчас сделалось строгим. Он сообразил, что сказал лишнее. Алисия взяла его под руку, подчеркнуто демонстрируя симпатию.

– Не беспокойтесь, разговор останется между нами. Мне просто интересно.

Приказчик боролся с сомнениями, и она слегка придвинулась к нему.

– Сеньор из Мадрида, похожий на полицейского. Он показал мне какой-то жетон, – произнес Бенито.

– Может, он назвал свое имя?

Бенито пожал плечами:

– Сейчас я уже точно не скажу… Он мне запомнился из-за шрама на лице.

От ослепительной улыбки Алисии несчастный Бенито смутился почти до слез.

– Шрам? На правой щеке?

Он побледнел.

– Может, его звали Ломана? – продолжала допытываться Алисия. – Рикардо Ломана?

– Я не уверен, хотя…

– Спасибо, Бенито. Я вам очень признательна.

Алисия удалялась от магазина вверх по улице, когда приказчик выглянул из дверей и окликнул ее:

– Сеньорита! Вы не сказали, как вас зовут.

Алисия повернулась и послала Бенито улыбку, от которой его бросало в жар весь день и половину ночи.

6

После посещения в букинистического магазина Алисия уступила соблазну прогуляться по знакомым местам и совершила неспешное путешествие по затейливым улочкам Готического квартала, приближаясь ко второму пункту намеченного плана. Она медленно брела, размышляя о Рикардо Ломане и его странном исчезновении. Алисия не удивилась, напав в первый же день на его след. Многолетний опыт совместной работы подтверждал, что они с Ломаной, решая одну и ту же задачу, всегда наступали друг другу на пятки. В девяти случаях из десяти именно она приходила к финишу первой. Самым примечательным в данном случае было то, что Ломана, занимаясь анонимными письмами Вальса, о чем уведомил их Хиль де Партера, поручая расследование, пару недель назад расспрашивал о книгах Виктора Маташа. У Ломаны имелось много недостатков, но глупостью он не страдал. И если Ломана, двигаясь своим путем, тоже заинтересовался романами из цикла «Лабиринта», то Алисия могла не сомневаться, что интуиция ее не обманула. Это было хорошей новостью. А плохая заключалась в том, что рано или поздно они неизбежно столкнутся. А их встречи обычно добром не заканчивались.

Рикардо Ломана, по слухам, был давним учеником инспектора Фумеро из Социальной бригады Барселоны и самым жестоким из марионеток, завербованных Леандро, а за много лет их набралось немало. За годы службы у Леандро Алисия не раз ссорилась с Рикардо Ломаной. Последняя стычка произошла пару лет назад. Однажды вечером, опьянев от вина и злости из-за того, что Алисия раскрыла дело, в котором он безнадежно увяз, Ломана подстерег ее около номера в «Испании» и начал угрожать ей. Обещал, что, когда она останется без защиты Леандро, он выберет удобный момент и подходящее место, чтобы, подвесив к потолку, испробовать на ней свой набор инструментов, растягивая удовольствие.

– Ты не первая и не последняя шикарная цыпочка, подобранная Леандро, красавица. Но я подожду, пока он устанет от тебя. Клянусь, мы отлично проведем время, особенно ты, с твоим телом, которое так и просит огня…

Тот поединок закончился для Ломаны растоптанным самолюбием, из-за чего он две недели ходил мрачнее тучи, двумя переломами руки и разрезанной щекой, которую зашили, наложив восемнадцать швов. Алисия, в свою очередь, расплатилась десятком бессонных ночей: она сидела в темноте до утра, положив револьвер на ночной столик, и не спускала глаз с входной двери, обуреваемая нехорошим предчувствием, что во втором раунде ей придется туго.

Алисия постаралась выбросить из головы мысли о Ломане, мешавшие ей наслаждаться первым утром, которое она встречала на улицах Барселоны. Она неторопливо шла, рассчитывая каждый шаг и останавливаясь у витрин всякий раз, когда искалеченное бедро давало о себе знать. За много лет Алисия научилась распознавать предвестники приступа и умела предотвратить или хотя бы отсрочить неизбежное. Они с болью были старыми противниками, ветеранами, давними знакомыми, хорошо изучившими друг друга и соблюдавшими правила игры. Несмотря ни на что, первая прогулка по городу без давящих пут бандажа стоила той цены, какую ей придется заплатить за это удовольствие позднее. Она успеет пожалеть о своем легкомыслии.