Лабиринты надежд

- Приходи, если захочешь обсудить брачный кодекс. Я же хочу стать юристом. - Он даже не улыбнулся. Махнул рукой поджидавшему в десяти шагах "компаньону" и величественно удалился по тенистой, усыпанной цветами розовой мимозы аллее.

... - Чего грустим, лапушка? - В Анжелу полетел шарик пинг-понга. Антон Евсеевич Сергачев - главный инструктор лагеря по спортивной работе стоял против двух крепеньких чехов. - Извините, ребята. У меня дело. Подбросив в воздух ракетку с вывертом, он поймал её левой рукой и небрежно кинул на стол, успев сделать классную подачу.

- Здрасьте, Антон Евсеич. - Анжела села рядом с тренером на деревянную, выкрашенную всеми цветами радуги скамейку. За спиной покачивали ветками усыпанные цветами кусты рододендрона, в лицо дул ветер с моря, донося мелкую соленую пыль.

- Слушай, я тебя предупредить хотел. По-соседски. - Сергачев проживал в одном доме с Градовыми. - За тобой Пауль прикадрился, так ты отшей.

- Пауль, немец толстый? - Искренне удивилась Анжела. - Этот за всеми юбками бегает.

- И пусть резвится. А ты в стороне. Стукач он... - Серые глаза Антона Сергачева тоскливо оглядели горизонт. - Вчера со мной под пивко по душам ля-ля... а сегодня Юрий на ковер вызвал: ты, говорит, не лояльно высказался по отношению к руководству страны.

- Да ну?! Спасибо, что сказали... - Она никак не могла перейти с соседом на "ты", поскольку звала стройного спортсмена "дядя Антон" лет с пяти, с тех пор, как он дал ей порулить настоящим автомобилем, посадив к себе на колени.

Автомобиль собрал из старья отец Анжелы, а юный Антоша Сергачев носился на нем по всему городу. Когда появился фильм "Всадник без головы", всем стало ясно, что синеглазый красавец - вылитый Олег Видов. Он нравился девчонкам и зрелым дамам. Женился сразу после армии и уже имел двух детей младших школьников. Так что для Анжелы он остался "дядей", хотя сохранил спортивную гибкость поджарого тела, синеву прищуренных глаз. Антон не носил темных очков и от этого получил массу мелких лучистых морщинок, а волосы у него летом выгорали до льняной белизны.

- Дядя Антон, а мусульмане на русских женятся?

- Предложение наш султан сделал?

- Не такое, как надо, - потупилась Анжела. - А в принципе?

- В принципе, девочка, все возможно. Абсолютно все. Вон видишь, на водных болгарская красотуля несется? А Лара Решетова с фотографом бурно дискутирует. И ведь не замечают, сукины дети, что рядом шахматист толчется. Головастый, между прочим, парень. Пригляделась бы ты к нему лучше. Знаешь, умелая женщина из любого мужика может Наполеона сделать. Если у него, конечно, вот тут, - он постучал по виску пальцем, - извилины шуршат.

- Не вдохновляет, - покачала головой Анжела. - Вы ж, наверно, о празднике Нептуна поговорить хотели? Прошлый - то, майский, прошел, слыхала, без обычного блеска.

- Скучный заезд был. Директор в Москву уехал... Ну, естественно, упились и разгулялись.

- Теперь грандиозные планы. Юрий Кузьмич сказал, что прямо над баром помост сделают. Мы на нем будем петь, после того, как вы из волн появитесь.

- Хочет шеф выпендриться. Гости, вроде, важные ожидаются. А у нас катер барахлит, лыжа у меня клееная-переклееная...

- Да вы и на пятке по воде проедете! - Засмеялась Анжела. - Наши отдыхающие все меня про вас расспрашивают, очень интересуются. Говорят, "ходячий Голливуд". А я прямо их кипятком ошпариваю: "Двое детей и жену обожает".

- Молоток, лапуся! - Он чуть прижал кончик носа Анжелы. - Что не гудишь-то? Раньше гудела.

- Би-и-п! - Пискнула Анжела. Сергачев вздохнул. - Идет время, девочка, ох, как идет...

До праздника Нептуна оставалось всего три дня.

*Глава 4

И вот долгожданный день наступил. С утра боялись за погоду - небо хмурилось, над холмами собралась армия тяжеловатых туч, грозя захватить беззаботно-голубой небосвод над морем. Местные жители знали - такие набеги облаков со стороны континента зачастую оказывались безрезультатными. Вот если облака наползут с моря и закачаются отголоском далекого шторма пологие редкие волны, жди настоящей непогоды с дождем и ветром.

- Черт! - Сидя на катере, Антон Сергачев прилаживал облачение царя морской стихии - латунную корону с резинкой под подбородком и непромокаемую мантию из золотого шуршащего пластика. Катер подбрасывало. Если волны зачастят, завернутся барашки в порывах резкого ветра, с шиком выкатить на гальку будет непросто. - Сделаешь пробный заход, Паш, - крикнул Сергачев сидевшему за рулем парню и сжал в левой руке трезубец. - Хорошо, хоть эту хреновину выкрасили, а то с плавок вся "чешуя" так и сыпется.

- Да нашим девочкам все равно, что у тебя на плавках. Их больше интересует, что под ними. Ты бы уж голышом к ним выкатил. Глянь, на берегу как на Красной площади во время парада. И "мавзолей" едва не ломится. Павел пронесся вдоль "спутниковского" пляжа.

Сергачев не слышал, он стоял на сидении, гордо потрясая трезубцем. Потом уселся и, чертыхаясь, достал починенную кое-как монолыжу.