Лабиринты рая

— Трикси не настоящая, — объясняла она мне, словно маленькому ребенку.

Она детально разъяснила мне всю унизительность ревности к вымышленному персонажу. Тогда я поднял руки, как бы говоря: «Я все понял, не нужно мне это разжевывать». Вот так попал.

Я ступил на мост одной ногой, проверяя его прочность. Пока все в порядке. Заметив это, Трикси полетела, словно дух, едва касаясь босыми ногами досок моста. Классный трюк. Я шел впереди, за мной — Симона, крепко сжимая мое плечо, помогая удерживать равновесие.

Жизнь после смерти по Зороастру. Вы идете по мосту Чинват, по «мосту истины», по «мосту судебного разбора». Он ведет в рай. Пройди его — и ты попадешь к вечному свету. Праведники переходят этот мост легко, для людей злых он становится очень узким. Так говорит легенда. Сорвешься — попадешь совсем в другой мир.

Мост был достаточно широк, чтобы чувствовать себя уверенно, но от высоты кружилась голова. Я тут же вспомнил про стакан, который либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Все зависит от восприятия.

Кажется, Лазарь говорил мне об этом… Все, что нас окружает, — лишь наше восприятие?

Нет, не так. «Хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки». Он повторял это, словно мантру. Когда не размахивал клюшкой для поло у меня над головой.

Впереди я заметил какое-то неопределенное движение,

— Вон там! — показала Симона: — Видишь?

Это было полупрозрачное существо, похожее на паука, размером с коккер-спаниеля. Странно. Почти по Лавкрафту. Я легко скользил по мосту, то приближаясь к краю, то отходя от него. Снова и снова.

Я почувствовал, что Симона крепче вцепилась в мою руку.

— Что оно там делает?

— Готовится напасть на нас ночью.

Трикси миновала существо, и там, где пальцы ее ног будто прошли сквозь него, я увидел отчетливые нули и единицы. Хм. Решительно освободившись от Симоны, я подошел поближе.

— Осторожно, — предупредила она.

— Нэнни, — спросил я. — Это не кинжал ли предо мной?

— Кинжал?

Она не читала Шекспира. Пришлось объяснять.

— Что это прямо передо мной?

— Мост.

— Да нет.

— Летящая женщина.

— Не то.

Пауза.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, Хэллоуин. Можешь объяснить получше?

Мы с Симоной обменялись понимающим взглядом: Нэнни не видит его. Или не распознает.

Угрозы пока не было. Он занимался своими делами. Я понимал, что его создал не Лазарь: существо не вписывалось в окружающую обстановку. У него десять ног, не восемь. Двигается он механически, хотя имеет вполне органический вид. Однако прозрачный. Наверное, он сделан из какого-то живого льда.

Я наклонился, «Кис-кис», — позвал его, словно кошку. Будто это Уиспер.

Он не обратил внимания.

Очень медленно я потянулся к нему, надеясь ухватить его, сжать пальцами грудку.

— Это твой? — спросила Симона.

Мой? Я его создал? Нет, вряд ли. Если же он мой, то зачем я его сделал? Чтобы показать, что я замешан в исчезновении Лазаря? Если я скажу «да», сбросит ли меня с моста его подружка?

— Никогда раньше его не видел, — ответил я. — Защищаю свою честь скаута.

Я прикоснулся к нему. Паук тотчас замер. Я ощутил вибрацию под пальцами. Очень знакомую. Вздрогнув от неожиданности, я нажал посильнее и улыбнулся, когда мои пальцы превратились в иконки.

Я так же работаю со своими файлами.

Конечно, я мог открыть файлы, но они были не мои. Я никогда раньше их не видел, они были записаны двоичным компьютерным кодом: нули и единицы. Я обнаружил, что могу прочесть первую строчку, зато остальное — сплошная абракадабра, код внутри кода.

Первая строчка гласила: «Пейс», я прочел ее вслух.

Симона поняла. Достала перебойник.

Краешком глаза я видел, что она делает. Я покачал головой — не сейчас.

Она убрала его.

— Не так быстро, — сказал я. — Они поймут, чем мы занимаемся.

— Ну и пусть.

Стеклянный паук поднял голову, повернул направо, налево, словно что-то искал. Нюхает воздух? Я не ожидал, что ее приборчик создает туман, сбои и повреждение системы.

— Пейс — это программа вроде Маэ$тро, — пояснил я, — только она всегда в тени. Прячется, так сказать.

— Верно, доктор Эллисон рассказывал в начале курса.

— Я так понимаю, судя по коду вызова, это представитель Пейса, его аватара. Что он здесь делает?

— Ищет ключи, — предположила Симона. — Вот что он делает.

— Что мы о нем знаем?

— Он расследует. Он регулирует. Он обеспечивает бесперебойность работы.

— С постоянной скоростью.

Она кивнула, в глазах сиял восторг.

— Он пытается выяснить, что случилось с Лазом. Как и мы.

Это мне не понравилось. «Паук идет по моему следу», — подумал я.

— Сейчас он пытается выяснить, что у тебя за приборчик, — сказал я, отпуская паука. — Включить его здесь — все равно что выстрелить из ружья в полицейском участке.

— Кончай брюзжать, Хэл. Мы хоть что-то нашли. С Лазарем точно произошло что-то необычное, иначе Пейс не стал бы расследовать. Но почему он делает это здесь, а Нэнни отказывается признавать его существование?

— Понятия не имею.