Лабиринты соблазнов

– Маняша, большое спасибо! – Мила благодарно, осоловелым от сытости взглядом посмотрела на домоправительницу, и та совсем растаяла. – Мне бы и в самом деле лечь пораньше, я прямо на ходу засыпаю. Да еще поела так вкусно, что у меня только одно желание – упасть где-нибудь и уснуть.

– Так я пойду мигом постель приготовлю, – бросилась в комнату Милы Маняша.

– Батюшки святы! Да ты ли это?! Тебя не узнать совсем. – Дядюшка подозрительно оглядывал племянницу, гадая, что же за сим последует: новая истерика или признание в розыгрыше. – Никогда тебя такой не видел. Тебя что – подменили?!

– Да, точно, по-другому и не скажешь – подменили… И если бы у меня сейчас были силы, мы бы с тобой на эту тему поговорили. Но лучше этот серьезнейший разговор оставить на завтра. Утро вечера, как известно, всегда мудренее, – заплетающимся языком заявила Мила, силы которой были совсем на исходе, и она уже не хотела думать о том, выдала она себя или нет, так как ей все фиолетово, лишь бы поскорее лечь и забыться долгим и глубоким сном.

– Ну конечно, дорогая, как скажешь. Ты сейчас точно не в себе, – согласился дядюшка. – Может, тебя проводить?

– Я сама дорогу найду. – Мила встала из-за стола и покачнулась, ноги подкосились, перед глазами поплыло, и она снова села.

– Подожди, не торопись, – засуетился рядом дядюшка. – Мы сейчас с Маняшей поможем тебе добраться до кровати.

Мила уже плохо помнила, как они вели ее под руки, как укладывали в постель, заботливо укрывая одеялом, а она из последних остатков сил пыталась сосредоточиться на том, чтобы случайно не потерять свой парик, так как последствия этого конфуза для нее были бы смерти подобны.

Глава 6

Ах, какой пассаж!

Мила ходила по розарию, ласковое солнце огненными бликами отражалось на лепестках райских цветов, придавая им совершенно необыкновенный сказочный вид. Кругом летали и распевали звонкоголосые птицы неописуемой красоты, рядом топтались любопытные павлины, важно распуская веера роскошных хвостов и милостиво позволяя собой любоваться.

А вокруг буйствовало и восхищало взор потрясающим великолепием золотое царство роз: махровые персиково-абрикосовые и цвета слоновой кости с бледно-зеленым нюансом в основании; густо-махровые с шармом «под старину» и теплые янтарно-желтые; грациозные ярко-желтые и золотисто-оранжевые с нежным розовым румянцем; огромные золотисто-желтые и просто гигантские шаровидные медно-желтые.

В воздухе соперничали благоухающие ароматы: пряно-фруктовые и удивительно нежные, волшебные чайные и невероятно душистые медовые. Но вот Мила уловила запах своей любимой розы и оглянулась, пытаясь разыскать ее среди других таких же прекрасных созданий. Она протянула руку, пытаясь раздвинуть розовые кусты, но внезапная резкая боль от шипа как будто пронзила ее насквозь. Мила отдернула руку, увидела сочащуюся из ранки кровь и… проснулась.

Испуганно озираясь, вскочила с кровати. Никого. Мила взглянула на прикроватную тумбу и ахнула: на ней стоял потрясающий букет желтых роз Мадам Мейланд. Она подошла к розам и коснулась щекой нарядных золотисто-кремовых бутонов с насыщенно розовой каймой, вдыхая их удивительно легкий и нежный пьянящий аромат.

– Ах вы мои красавицы! Как же давно я мечтала встретиться с вами! Вы ж мои королевны! – ласково говорила Мила розам и никак не могла ими налюбоваться.

Услышав стук в дверь, тревожно оглянулась.

– Людмилочка, дорогая, ты уже встала? – раздался голос дядюшки. – Я тебя жду в гостиной. Завтрак ты проспала, успей хотя бы к обеду. Обед через час. – И Мила различила удаляющиеся шаги.

«У меня получилось!» – радостно подумала она и отправилась в ванную комнату. Страхи и нервотрепка последних дней настолько вымотали ее, что, оказавшись вдали от злобного упыря Троянова, она впервые за все это время хорошо выспалась. Решив вчера вечером признаться, если что-то пойдет не так, как было задумано, она почти успокоилась, а потому спала крепко и сладко.

Мила наскоро приняла душ, смыла на свой страх и риск косметику, нашла в богатом гардеробе королевы светского бомонда платье попроще и, водрузив на голову парик – обязательный атрибут образа Милы Миланской, – спустилась в гостиную, где ее с нетерпением ожидал дядюшка. Дикого страха она не испытывала, так как просто устала бояться: что будет – то будет, разоблачат – признается, не разоблачат – при первой же возможности смотает удочки, только ее и видели. Причем от обоих старичков, пусть сами меж собой разбираются.

– Какая же ты у меня красавица без этого вульгарного боевого раскраса! – удовлетворенно произнес дядюшка при ее появлении.

– Добрый день! – Мила улыбнулась и поцеловала дядюшку в щеку.