Лабиринты соблазнов

– Да они вдвоем наперегонки так ухватились за эту версию, что, если бы я им объявила, что это шутка, их бы обоих хватил удар. Эти ненормальные даже не поинтересовались, кто же отец ребенка! Странно: неужели им все равно? Уже назначили на завтра обследование. Вот там вся правда и вылезет наружу. Мигом выяснится, что у дядюшки гостила подсадная утка. То есть я. Кстати, где наша королева? – перевела она разговор в более безопасное русло.

– Спит в твоей спальне, где же еще-то. – Троянов задумался. – Она уже вот-вот проснется. Так что ты пойди сними с себя ее шкуру и надень на нее. Про цацки не забудь, и сумочку рядом на пол поставь. Вот только сотовый себе оставь. Пусть думает, что потеряла или забыла дома. Этот ненормальный дядюшка может позвонить в любую минуту, а потому отвечать ему про мнимую беременность лучше тебе. Все, иди. Не будем терять ни секунды. Она будет совсем вялая и безвольная. Немедленно отправлю ее домой за деньгами.

– Вы уверены, что она не направится прямо к дядюшке?

– Уверен. Теперь она его станет опасаться. И не решится на встречу с ним без спасительной таблетки, которую собирается от меня получить. А прежде чем воспользуется ею, сначала убедится в достоверности документов, подтверждающих его виновность в смерти ее родителей.

– А как же беременность, о которой она ни сном ни духом?

– Никак. Она тоже не только что родилась. Даже выгодно, если дядюшка будет считать ее беременной. Да и блондинистая головка теперь будет занята совсем другим – убийством. Поэтому ни на какие мелочи она просто не обратит внимания. Ну сочтет его болтовню проявлением маразма – и что? Или решит, что сама как-нибудь уже брякнула ему о своей беременности. Все, хватит болтать! Иди. – И он выпроводил Милу из гостиной.

Оказавшись в спальне, она поторопилась снять с себя роскошное платье и надела на диву, находящуюся в глубоком сне. Облачившись в свой простенький наряд, вернулась к Троянову.

– А чего парик не сняла?

– Так привыкаю к новому образу, будь он неладен!

– Ну-ну! Напрасно волнуешься, – сказал он, разглядывая побледневшую Милу. – Все будет хорошо. Мимо меня она не проедет в любом случае. Я пошлю за ней последить человечка. Она непременно появится вновь, сегодня же. Причем приедет не столько за информацией, сколько за зельем, которым собирается травануть дядюшку. А теперь иди в кабинет и закройся, чтобы она случайно туда не заглянула.

Мила прошла в кабинет и, заперев дверь на ключ, без сил повалилась на мягкий диван. Глаза немедленно закрылись, и она мгновенно окунулась в тревожное забытье, постоянно вздрагивая во сне от мучительных кошмаров.

Проснулась от негромкого стука в дверь. Мила тут же открыла глаза и подумала, что приснившийся ей только что жуткий кошмар нисколько не страшнее той действительности, в которой она находится.

– Иди к себе и сиди там тихо, как мышь, – поторопил Троянов, лишь только Мила открыла дверь. – Она уже подъехала, будет здесь с минуты на минуту.

Мила перебежала в спальню и прилегла на кровать, так как чувствовала себя совершенно разбитой. За эти дни она потратила слишком много энергии и чувствовала, что ей требуется более длительный отдых, а потому использовала любую предоставленную судьбой минуту, чтобы хоть как-то восстановить тающие день ото дня силы. Да, ей интересно послушать, о чем они говорят, но здоровье для нее теперь гораздо важнее.

Она лежала с закрытыми глазами и думала о том, что скоро все непременно закончится. Вот только для кого? Для дядюшки, которого решила убить единственная племянница? Для Милы Миланской, повторно решившейся на преступление и снова надеющейся выйти сухой из воды? Или для Троянова, избавляющегося от врагов чужими руками и прибирающего к своим загребущим колоссальное наследство? А может, для нее самой, ставшей у злобного упыря игрушкой, безмозглой куклой, которую после использования пустят поплавать в тазике на босу ногу. Да, скоро все закончится… Но совсем не так, как хочется Троянову.

Мила заставила себя подняться и направилась к двери, пальцы осторожно раздвинули тяжелые занавеси, взор припал к образовавшейся щели.

Они снова о чем-то спорят. Словно не мыслят себе иного общения в компании друг друга. Мила Миланская по-прежнему роскошна и обворожительна, вот только под глазами чуть заметные темные круги, зато большие изумрудные глаза мерцают огнем страсти и высокомерного презрения, которое невозможно скрыть никакими, даже самыми дорогими, косметическими средствами.

– Милочка, дорогая, мы же так хорошо дружили против наших общих врагов. Что случилось? До меня дошли слухи, что вы завели дружбу кое с кем против меня.

– Ничего подобного! Я друзей не предаю. Просто нам с вами нужно поменять тактику. Мой телеканал «ТВ Роскошь» пользуется успехом и приносит немалый доход. Однако мне этого мало. Если вы заметили, я не молодею и время вспять не повернуть.

– Понятно. Хотите сказать, что вышли из того возраста, когда вам было по силам ночами напролет «клубиться»? Или уже нагулялись досыта?