Лаборатория химических историй. От электрона до молекулярных машин

Никакие научные заслуги не могут спасти ученого от преследований, если он не согласен с основной идеологией правящего режима. Итальянский химик Микеле Джуа (1889–1966), автор более ста работ по органической и полимерной химии, написавший 13 учебников и монографий, в 1932 г. отказался вступить в итальянскую фашистскую партию. В результате он был отстранен от преподавательской работы, а в 1935 г. арестован и приговорен к 15 годам заключения за антифашистскую деятельность.

Участь некоторых российских ученых в сталинские годы не менее драматична. Расскажем подробнее о судьбе одного ученого-химика, который пережил двенадцатилетнюю лагерную ссылку. Это его не сломило – он нашел силы продолжить исследования. Великолепный отечественный химик Г. А. Разуваев (1895–1989), ученик Н. Д. Зелинского и А. Е. Фаворского, еще в юности увлекся химией свободных радикалов. В 1929 г. тридцатичетырехлетнего Разуваева, к этому времени уже достаточно известного исследователя, приглашает к себе на стажировку в Германию нобелевский лауреат Г. Виланд. Результатом работы стали опубликованные в немецком журнале Berichte

первоклассные статьи о свободнорадикальных реакциях. Через год Разуваев возвращается в Россию и начинает работать с новыми объектами – хиноновыми комплексами непереходных металлов. В 1934 г., в самый разгар исследований, Разуваев был арестован и осужден за контрреволюционную деятельность, помощь западной буржуазии, вредительство и т. п. Истинной причиной было то, что он в течение года работал и публиковался за границей. Согласно существовавшим в то время установкам, такой человек вполне мог быть завербован иностранными спецслужбами и потому по прибытии на родину автоматически попадал под подозрение. Достаточно было малейшего повода для ареста. Им стал донос, написанный бывшим аспирантом Разуваева, которому как научному работнику он дал не очень лестную характеристику. Это не позволило аспиранту занять место заместителя заведующего лабораторией, на которое тот рассчитывал. В доносе вполне достаточно было обвинить во вредительской деятельности, не приводя никаких доказательств. После ареста Разуваева бывший аспирант получил желаемую должность.

Разуваев был сослан в воркутинские лагеря, вначале он работал в шахте, а затем в лаборатории, где проводили анализы угля. Заключенные в лагере страшно голодали, бывали даже случаи людоедства. Затем Разуваева перевели под Архангельск, где он преподавал в школе для малолетних преступников – так называли детей раскулаченных крестьян. Большую часть времени ученый работал со своими учениками на лесоповале. После перевода в Ухтинский лагерь Разуваев занялся обогащением радиевых руд, вместе с физиком Тороповым написал монографию для внутреннего пользования "Методы получения радия кристаллизацией". В 1942 г. Разуваев был расконвоирован – теперь он мог жить вне лагеря, но не выезжать за пределы края. Полностью освободился он только в 1945 г., но без права жить в столице и крупных городах. Благодаря тому, что у некоторых знакомых сохранились оттиски прежних публикаций Разуваева, в 1945 г. удалось организовать защиту кандидатской диссертации. Это оказалось возможным благодаря энергичной поддержке академика А. Н. Несмеянова, который не побоялся оказать помощь бывшему "врагу народа", лишенному гражданских прав. Через год Разуваев защитил докторскую диссертацию и приступил к работе в Нижегородском университете. Снятие судимости произошло только в 1955 г.

Г. А. Разуваев, переживший долгие годы заключения, не сломился и не потерял увлеченности наукой. Он сумел организовать в Нижнем Новгороде (прежде г. Горький) широкие исследования металлорганических соединений, по его инициативе был создан Институт металлоорганической химии АН СССР, носящий теперь его имя. Работы Разуваева были отмечены многими высокими отечественными наградами и получили широкое международное признание.

Человек высочайшей культуры, владеющий несколькими иностранными языками, страстный поклонник и превосходный знаток живописи, собиравший долгие годы альбомы с репродукциями, он всегда охотно делился знаниями с друзьями и коллегами. Единственное, о чем он не любил вспоминать, так это о двенадцатилетней лагерной ссылке. До последних дней он оставался необычайно жизнелюбивым, доброжелательным и исключительно обаятельным человеком.