Ладья-UT

Операция называлась «Раскат» , и звучное название было придумано специально для облегчения утверждения этой операции в высоких кремлёвских кабинетах. Впрочем, и звучало это название в основном в Кремле, да разве что ещё в здании Генштаба на Арбате, где офицеры спецназа КГБ договаривались о системе взаимодействия с армейцами, и в «Аквариуме» на Хорошевке, где договаривались с ГРУ. Впрочем, ГРУ в этот момент крутило свою, не менее хитрую операцию. Непосредственные же участники «Раската» знали только о своих – небольших, локальных операциях под другими названиями, а то и вовсе безымянных.

Типичная наступательная операция спецназа – операция по разрушению системы управления противника. Достигается это уничтожением командиров, и выводом из строя системы связи. В этот раз идея была прямо-противоположной. Выбьешь командира – старшего района, в котором действуют нескольких моджахедских бандачек – это конечно успех. Однако его мгновенно сменит кто-то другой – второй по значимости волк стаи. Разрушишь систему связи – для духов тоже беда небольшая. До того как связь будет восстановлена, банды будут действовать автономно, на своё усмотрение обстреливая наши колонны и устанавливая мины на дорогах. По-этому было решено полевых командиров не ликвидировать, а принудить прекратить боевые действия на время, достаточное для полного вывода наших войск. И систему связи не трогать, чтобы командиры смогли довести решение о приостановке войны до своих бородатых подчинённых.

Как же принудить полевого командира приостановить боевые действия? Да очень просто – его надо напугать. Страх – вообще очень хороший мотиватор. Можно ли напугать лидера моджахедов, бесстрашного воина Аллаха, человека, который и так почти ежедневно рискует своей жизнью? Можно. Потому что напугать его нужно всего лишь на время. Донести до него убедительное сообщение; «Приостанови боевые действия всего-то на пару недель, а там – конец войне. А если не приостановишь…» В общем, теперь главное – сделать так, чтобы сообщение получилось достаточно убедительным.

Примерно за два месяца до начала операции «Раскат» спецназ КГБ прекратил все силовые акции в Афганистане, активизировав акции разведывательные. Были выявлены базы, используемые полевыми командирами, командирчиками и командиришками, примерные графики их перемещения, кишлаки, где живут родные и близкие, расположение строений в кишлаках, и схемы их охраны. Радио-техническая разведка выявила систему радиосвязи, время сеансов, частоты и позывные. Надо заметить, что добытыми разведданными с армейцами не делились, справедливо полагая что у тех соблазн ударить по разведанным целям будет слишком велик.

План операции предполагал одновременную атаку по двум типам целей. Первый тип – базы, командные пункты командиров моджахедов, причём те, на которых командиров нет. Второй тип – населённые пункты, где находятся семьи моджахедов. Цели второго типа были гораздо более сложные, можно сказать – ювелирные, потому что сами семьи не должны были пострадать вовсе – нельзя давать врагу повод для мести. А вот охрана, состоящая при семьях, должна была пострадать по полной программе. Атаковать, подавить сопротивление – и сразу же отойти.

А ещё во время атаки к полевым командирам на выявленных частотах должны были обратиться люди, прекрасно говорящие на фарси, пушту, арабском, таджикском – в зависимости от родного языка конкретного командира. Люди эти должны были объяснить, что такая-то база была атакована не потому, что мы думали что командир этот как раз там – вовсе нет, мы как раз знаем что командир этот – на другой базе, а конкретно – на такой-то. И такое-то село было захвачено не просто так, а потому что мы знаем, что семья командира именно там проживает. Ну, а потом добавить то, ради чего всё и затевалось: «Прекратите активные действия до вывода советских войск, или мы повторим, только без теперешнего гуманизма. А возможности наши вы сами видите.»

Такая грандиозная операция требовала гораздо больше сил, чем было в спецназа КГБ, по-этому разведгруппы дробили на две, а иногда и на три части, и опытный костяк дополняли до полного состава тем, что нашлось. А нашлись конечно в первую очередь младшие офицеры, которых секретным приказом Председателя КГБ вызвали на переподготовку в учебный центр в подмосковной Балашихе, а оттуда самолётами преместили в филиал центра в Таджикистане. Через две недели горной подготовки, учений и стрельб лейтенанты, старлеи и капитаны были назначены на должности стрелков-разведчиков, соответствующие званию «рядовой», однако в спецназе КГБ обычно занимаемые сержантами-сверхсрочниками или прапорщиками.

Вот так Валя Аверин и Валера Зарипов и застали самый хвостик войны «за речкой». Вернулись без потерь, без ранений, с медалями «За Отвагу», и с правильными записями в личных делах, лежащих где-то в подвалах ГЗ – «Главного Здания» на Лубянке. Правда, официально участниками боевых действий не стали, может быть через пятьдесят лет, когда операцию «Раскат» рассекретят… Хотя, тогда конечно будет уже всё равно.