Лагерь

- Так откуда же я знал!… - Гусак уже почти рыдал от боли. Пальцы Косты, словно невзначай гусеницами переползали с места на место, перетирая его плоть в фарш, обещая превратить плечо в сплошной синяк.

- Засохни, кусок говна! - совершенно безразличным движением Папа ткнул в сторону Гусака зажженной сигарой. - Кто ты есть? Ноль, пустое место! За тебя даже поручиться некому. Кроме меня, конечно… А ты знаешь, что это такое, когда ни одна тварь не готова за тебя поручиться?

На этот раз Гусак благоразумно промолчал.

- А это значит, дружок, что ты исчезнешь - и общество не зевнет, не поперхнется. О похоронах с гробом забудь! Никто даже не заметит твоего исчезновения. Дунул ветерок, - и не стало. - Папа и впрямь брезгливо сдул просыпавшийся на рукав пепел сигары. - И не вздумай, апарыш, обижаться. Сам знаешь, как поступают с обиженными. Это во-первых, а во-вторых, помни, что учат всегда тех, кого любят. Вот и я тебя, дурака, учу. Потому как надеюсь, что рано или поздно станешь человеком.

- Но они же обычные шалашовки!…

- Идиот! - нижняя губа Папы брезгливо изогнулась книзу. - На этих шалашовках мы будем делать капитал, вкуриваешь?

- Какой еще капитал?

- Настоящий! - сигара Папы величаво выписала в воздухе полукруг. - И это не кто-нибудь, - это я тебя толкую! Мы здесь не в игрушки играем, у нас - бизнес! А для хорошего бизнеса нам и товар требуется непорченный - такой, на который настоящая рыбка клюнет… Отпусти его, Коста. Думаю, он все понял. - Папа пристально взглянул на потирающего плечо паренька. - Так ты понял мою мысль, сынок?

- Понял-то понял, только этого шкафа, - Гусак свирепо зыркнул в сторону Косты, - я когда-нибудь все равно завалю.

- А завалилка не отсохнет? - ласково поинтересовался Коста.

- Ну, это уж у кого раньше! - Гусак дерзко сверкнул зубами. - Ты не сомневайся, я и подождать могу.

- А не устанешь?

- Ждать - не шпалы таскать, так что своего момента дождусь. Падлой буду, но дождусь! А уж тогда поговорим по-настоящему!

- Гляди-ка, волчонок какой! - Папа с любопытством покосился на своего телохранителя. - Не боишься оставлять такого зверя на свободе?

- Шутите? - Коста со скрипом потер небритую челюсть, небрежно повел литым плечом. - Сейчас мне таких, как он, с десяток надо для серьезного разговора.

- Он не про сейчас, - он про потом толкует.

- Потом - штука скользкая. Я так смекаю: либо этот зверек поумнеет, либо сдохнет.

- Тоже верно, - Папа с усмешкой хлопнул Гусака по плечу, отчего тот немедленно скорчился. - Готовься, Гусенок, в город поедешь.

- А с кем?

- Пока один. Толпой там лучше не отсвечивать.

- Делать-то чего нужно? Телок опять ловить?

- Хватит, отловился. Кента одного выпасти нужно. Без шума и лишнего гонора. Я тебя потому и выпускаю, что пацанов он не ждет. Вот и будешь следить. Заодно товар ему подкинешь.

- Кто такой хоть?

- Гость наш будущий. Сазан жирный, но очень и очень пугливый. - Папа неспешно погрозил пальцем, и Гусак завороженно уставился на его огромный перстень. - Нам этого сазана подсечь нужно. Осторожно и грамотно. Вот ты мне и поможешь.

- А как же здесь?

- А что здесь? Присмотри среди свои щенков кого поспособнее, поручи ему продукты и пацанву. Не мне тебя учить.

- Шалить будут.

- Значит, дисциплинку подтяни. Если кто из муфлонов затесался в ряды, - вычисти. Нам лишнего хлама не нужно.

- Так только скажите! - Гусак с готовностью поднялся. - Зачем бить-то?

- Без битья, сосунок, воспитания не бывает. - Приблизившись, Папа неспешно похлопал Гусака по щеке. - А из тебя, я уже сказал, не дешевый жиган и не лох должен выйти, а честный пацан.

- Думаете, получится? - сипло поинтересовался Коста.

- Получится, - Папа взглянул на него без тени усмешки. - Будем стараться, обязательно получится.

- А оно нам надо?

- Надо, Коста, еще как надо! Или забыл уже, что говорил великий грузинский уркаган?… Кадры решают все! А кто у нас здесь эти самые кадры? Может быть, я или ты? Не-ет, Коста, мы с тобой уже старички. - Сигара Папы ткнулась в направлении Гусака. - Вот он наш главный кадр! Прыщавый, как огурец, глупый и жадный. Его и будем толкать наверх.

- Лишь бы этот прыщавый огурец не споткнулся… - на каменном лице Косты не дрогнул ни один мускул.

- Не страшно, - Папа растянул тонкие губы в змеиной улыбке. - Споткнется, поправим. Это мы делать умеем…

***

- Ну! Что шнифты вылупили? Не видели никогда?

В изумлении глядя на припухшую физиономию Гусака, Дуст только покачал головой. Шварц ограничился усмешкой.

- Кто ж тебя так?

- С Костой поцапались, - Гусак мельком глянул на себя в зеркало, сердито поморщился. - Короче, вломили мне сегодня по полной. Сначала Любаша в лесу чуть не прикончила, а потом в резиденции на кулаки поставили. И все из-за тех телок с Натовцем гребанным!

- Ты думаешь, это он настучал Папе?

- Да мне по фигу кто стучал! Кайф-то нам Натовец поломал? И по затылку мне звезданул он. - Гусак яростно пристукнул кулаком по раскрытой ладони. - Короче, наказать надо козла. По полной программе, вкуриваете?

Шварц задумчиво потер переносицу.

- Вообще-то пацан приборзел. Вон и Яхену грудянку отбил.

- А я что толкую!