Лакомый кусочек

Я села в мягкое кресло и задумалась. Куда это я вляпываюсь? Нет, правы были мои родители, говорившие, что у меня язык заметно обгоняет мысли. Впрочем, вывернусь, — беспечно решила я и, войдя в образ, хозяйским взглядом оглядела пространство. Пространство впечатляло. В огромных зеркалах отражалась моя персона да еще пролетевшие мимо два маленьких еврейчика, яростно спорившие о чем-то, один из которых был похож на чеченца, но спутник назвал его «Хацкиль Ильич», что почему-то меня развеселило. Они оба взглянули на меня немного испуганно и побежали дальше, дружно перебирая коротенькими ножками.

В это время в коридоре опять появился неприятный тип и жестом пригласил меня войти. Я постаралась придать своей физиономии непринужденное выражение и прошла мимо него с чувством собственного достоинства.

Мне было немного страшно.

* * *

Кабинет управляющего оказался гораздо скромнее, чем холл. Да и сам Анатолий Борисович (как он представился) выгодно отличался от стража царских врат. Это был высокий, породистый мужчина, черты его лица свидетельствовали о том, что лет десять назад он был сердцеедом. Лет ему было около пятидесяти, и он смотрел на меня с интересом.

— Чем могу служить? — вежливо поинтересовался он.

— Мой муж хотел бы вложить деньги в недвижимость, — сказала я, слегка растягивая слова (не зря столько времени я провела в обществе дам полусвета). Мы долго думали, что будет выгоднее, и недавно Ирина Леонидовна Андриевская, вы ведь знаете Ирину Андриевскую? Это такая замечательная певица, я плачу, когда она поет… Так вот, Ирина Леонидовна сказала, что, как она слышала, ваш найт-клуб продается, а мне так хотелось бы купить именно его — он такой красивый, богатый!

Он слушал меня и непонимающе улыбался.

— Извините, — прервал он мой словесный поток, — но казино не продается. Это частная собственность, и у него есть владелец.

— Знаю-знаю, — попробовала я опять, — но ведь Витенька умер… Кошмар, такой молодой…

Анатолий Борисович покачал головой:

— Вот и странно, что вас не ввели в курс дела: оно достаточно таинственное, поскольку имя владельца… нового владельца сохраняется от нас в тайне. Я знаю только, что казино уже продано, но нотариус, оформлявший акт купли-продажи, отказался назвать имя, сказав, что его клиент пожелал до поры до времени остаться неизвестным.

«Йес!» — встрепенулась моя душа. Замечательно. Имя будет сохраняться в тайне до того светлого часа, когда все забудут о смерти Елисеева. Понятно почему — это имя и есть имя убийцы!

— Как грустно, — протянула я, — а имя нотариуса-то вы знаете?

— Конечно, — кивнул он, — только вряд ли это вам поможет, впрочем…

Он оторвал листочек из ежедневника и записал мне телефон.

Я поблагодарила его, у выхода он сказал:

— Честно говоря, я думал, что вы и есть новая владелица. Мне самому непонятна эта ситуация…

— Может быть, я ей стану… — кокетливо пообещала я. — Как знать?

— Желаю удачи, — попрощался он и улыбнулся. Наверное, он все-таки сомневался в моих способностях.

У меня осталось только полчаса. Мне надо было торопиться. Отсюда до Театральной площади было двадцать минут на троллейбусе.

И тут я поняла, что сделала глупость, приехав без машины. Обернувшись, я увидела в окне силуэт Анатолия Борисовича. Тот смотрел в мою сторону. Да уж, подумала я, хороша новая русская, мчащаяся к троллейбусу. Ну что ж, буду делать вид, что прогуливаюсь по набережной, ожидая шофера. Надоест же ему смотреть когда-нибудь.

В это время мне сказочно повезло. Рядом со мной остановилась машина, и я увидела перед собой молчаливого Алексея. Он открыл дверь и сказал:

— Виктория Игоревна просила вас забрать.

Я кивнула, когда мы отъехали, он сказал:

— Вас же просили, Таня! Вам еще повезло, что я видел, как вы сюда пошли.

— Это вышло спонтанно, — начала я оправдываться.

— Больше так не делайте, хорошо?

Он подвез меня до университетского корпуса, и я увидела Соню.

Глава 5

— Извините, что немного опоздала, — сказала я, подходя.

— Ничего, — улыбнулась она, — нам придется спуститься вниз и переодеться.

Я кивнула. Джинсы мирно покоились в сумке. Мы вошли в здание филологического факультета и спустились в туалет. Там мы начали менять мой имидж, слегка напугав двух курящих девушек. Они воззрились на мое переодевание с откровенным любопытством. Скоро я была похожа на студентку-первокурсницу. Соня довольно причмокнула.

— Вам, кстати, очень идет такой стиль, — сказала она, немного поколдовав над моими волосами. Я взглянула в зеркало. Оно было старое и грязное, засиженное мухами. На меня глядела девушка с разноцветными волосами.

Сама Соня была одета в джинсы и замшевую куртку с бахромой. Волосы она распустила, только боковые пряди были заплетены в индейские косички.

— Теперь можно идти, — решила Соня, и мы вышли из корпуса.

* * *

Очень скоро мы оказались возле музея, где на лавочке мирно расположились Сонины подопечные. Самому старшему из них было около семнадцати. Самому юному — тринадцать. Соня разговаривала с ними свободно, я смотрела на них и не могла вымолвить ни слова. Соня обернулась ко мне и шепнула: