Лала, или прибрежный огонек

– Сыночек, – нежно обратилась к нему Екатерина Николаевна, когда они ужинали, – ты что-то задумчив в последнее время. Даже Том удивлен тому, что ты с ним не играешь.

Вика, сообразив, чем этот разговор может кончиться, тут же сделала вид, будто поперхнулась. И Кирилл благодарно взглянул на сестру, ведь она спасла его от обременительных объяснений. И, поскольку все внимание теперь было сосредоточено на Вике, он с укором взглянул на кота и для отвода глаз пару раз его погладил.

– Может, мы все-таки уедем? – вскоре после этого, робко спросила Вика. Отец и мать молча переглянулись, будто им просто что-то послышалось.

– Разве не видно, что я уже задыхаюсь в этом городе? – продолжала Вика, причем говорила она громко, как актриса в театре, и всем своим видом показывала, что ей и вправду было тяжело дышать. На самом деле, она уже не знала, каким образом убедить родителей в необходимости поездки. Оставалось лишь разыграть перед ними спектакль.

– Это просто жара, – скучно произнес Андрей Павлович, – и от нее не скрыться. Зато зимой! Посмотрим, как нам будет не хватать этой жары!

– О Боже, Андрей, – посмеялась мама. – О чем ты говоришь? Лето есть лето, зима есть зима. У любого времени года свои преимущества.

– Вот именно! – воскликнула Вика. – Преимущества есть, а мы ими не пользуемся. Ну, хоть разок, представьте себе море, громадное количество воды, солнце, сосны... Мама, ты ведь так любишь сосны! Неужели, ради работы, ты пожертвуешь...

– Вика, перестань, – как девочка, закапризничала Екатерина Николаевна. Конечно же, она хотела увидеть свои любимые приморские сосны. Но Андрей Павлович казался равнодушным к этой затее, и она, понимая, всю важность его работы, не настаивала на каком-то решении. Екатерина Николаевна старалась не показывать детям, что недовольна занятостью их папы.

– Кирилл, а ты что скажешь? – неожиданно спросил Андрей Павлович.

– Ничего, – не глядя на отца, ответил он. – Мам, было очень вкусно. Спасибо.

С этими словами Кирилл встал из-за стола, мельком взглянул на сестру и отправился в свою комнату. Кот тут же спрыгнул со стула, на котором, полудремля, он вел важное наблюдение за хозяевами, и затем последовал за мальчиком, будто уговаривая его вернуться. Оставшиеся за столом почувствовали себя как-то неловко. Андрей Павлович сделал вид, будто ничего не произошло. И вправду – ничего, разве что, быть может, дети немного пристыдили своих родителей...

* * *

Наступил долгожданный утренний час – пять минут шестого утра. Кирилл незамедлительно вскочил с постели, быстро оделся и тихо прокрался в ванную комнату. Умывшись, он также, на цыпочках, вернулся к себе, но, как на зло, проницательный Том вставал у него на пути, безобидно мяукал, однако для Кирилла это грозило разоблачением всех его планов. Он взял кота на руки, но тот тут же вырвался и побежал в комнату родителей. Дверь комнаты была приоткрыта, и Том собирался войти, чтобы, прыгнув на кровать, разбудить хозяев – вон, мол, взгляните, ваш сын собирается сбежать из дома. «Кис, кис, – шептал Кирилл, чувствуя, что вот-вот его засекут. – Ах ты предатель! Том, киса, а сметанки?» Кот, кажется, сжалился над мальчиком и подбежал к нему. «Ага! Попалось, хитрое животное! – снова взяв его на руки, подумал Кирилл. – Теперь, в наказанье ты все утро просидишь под замком». Он заключил ни в чем не повинного Тома на балконе.

Кирилл посмотрел на кота, жалостливо глядевшего на него через стекло, и чуть не расчувствовался. Ему и так уж было как-то не по себе, а тут еще Том полез со своими кошачьими сантиментами в виде грустного «мяу». Что ж, мальчик глубоко вздохнул, затем извлек из-под кровати свой небольшой рюкзак, в котором уже с вечера было уложено все самое необходимое: еда в качестве яблок из бабушкиного сада, мыло, зубная паста вместе с щеткой, любимая майка, шорты и плавки. К тому же, он не позабыл о книге Дж. О. Кервуда, а также о музыке – взял с собой пару кассет и плеер.

И вот он уже шел по свежим утренним улицам города. До вокзала идти было несколько минут. В эти роковые минуты внутри Кирилла стремительный дух приключений боролся со здравым смыслом, которому так любят обучать взрослые...

А между тем, Вика давно проснулась. Не застав брата, она быстренько привела себя в подобающий девочке порядок, освободила Тома из плена и направилась в комнату родителей, которые в это время мирно досматривали свои сны.

– Мама, папа, – сев на краешек постели, спокойно сказала она. – Просыпайтесь, пока не поздно.

– Ты чего, деточка? – сонно и обеспокоено лопотала Екатерина Николаевна, увидев Вику. – Что не поздно? Почему ты уже одета?

Андрей Павлович стал ворочаться, а затем, щурясь, смотрел то на жену, то на на дочку.

– Катя, может, она лунатит? – прошептал он.

– Ты с ума сошел? Утро ведь! – резким шепотом ответила она мужу. Вика не стерпела и рассмеялась, встретив на себе еще более недоумевающие взгляда родителей.

– Через пятнадцать минут, – успокоившись, начала говорить Вика, – с Киевского вокзала отправится поезд на юг. На нем, если повезет, уедет Кирилл. Вот его напутственная записка.