Лампа Ночи

В тот день малыш спустился с холмов, чтобы набрать фруктов, росших вдоль дороги на каких-то деревьях, и его заметила группа крестьянских мальчишек из деревни неподалеку. Все они оказались рослыми, грубыми, с длинными руками, толстыми ногами и воинственными физиономиями. На всех были черные фетровые шляпы, через дыры в которых буйно лезли рыжие волосы. Впрочем, волосы росли у них, казалось, отовсюду, даже из ушей. Парни были одеты в узкие штаны и коричневые куртки — одежда, вполне подходящая для еженедельного Катаксиса, куда они направлялись. По дороге они имели немало свободного времени на добрые дела. Поэтому кнутами и криками они заставили маленького похитителя придорожных фруктов слезть вниз. Джейро боролся, как мог, и даже достаточно успешно, поскольку парни даже решили сменить свои методы и преподать нахалу хороший урок, то есть просто-напросто переломать ему все кости, какие только есть.

Именно в этот момент на сцене и появились Фэйты.

5

В госпитале Шронка с Джейро сняли всю одежду, и теперь он лежал на кровати, одетый лишь в легкую синюю пижаму, принесенную Фэйтами.

Алтея сидела подле, не сводя глаз с лица малыша. Копна черных волос, вымытых и расчесанных, спадала теперь по бокам ровными волнами. Синяки прошли, явив гладкую темно-оливковую кожу, длинные ресницы прикрывали спокойные глаза. И только в уголках широкого рта словно застыло печальное недоумение. Словом, лицо этого ребенка излучало какое-то поэтическое очарование, и Алтея едва боролась с собой, чтобы не разбудить его, не прижать к себе и не начать нежить и целовать маленькое тельце. Делать этого, конечно, не следовало. Во-первых, потому что мальчик мог испугаться, а во-вторых, потому, что кости у него еще очень слабы и не выдержат крепкого объятия. И тогда она в тысячный раз принималась думать о том, каким образом ребенок попал на эту дорогу, и что должны сейчас чувствовать потерявшие его родители. Джейро лежал тихо, полуприкрыв глаза; должно быть, дремал или просто был занят собственными мыслями. Он описал виденный им мужской силуэт, как мог, и большего добиться от него, вероятно, невозможно. И тогда Алтея решилась спросить о доме:

— А ты помнишь что-нибудь про свой дом?

— Нет. Он был где-то там.

— И вокруг не было никаких других домов?

— Нет. — Но челюсти у малыша вдруг плотно сжались, и пальцы сложились в кулачки.

Алтея погладила побелевшие пальцы, и руки ребенка потихоньку разжались.

— Лучше отдохни теперь, — попросила она. — Ты спасен и скоро совсем выздоровеешь.

Прошло несколько минут, и Джейро спросил полусонным голосом:

— А что же теперь со мной будет?

— Это зависит от властей, — удивившись такому вопросу, ответила Алтея, постаравшись, чтобы мальчик не заметил неуверенности, против ее воли прозвучавшей в голосе. — Все будет сделано, как надо.

— Но ведь они запрут меня в темноте там, где никто не узнает!

На мгновение Алтея опешила так, что не могла говорить.

— Что за глупости! Кто внушил тебе эту дикую мысль? Бледное лицо мальчика вздрогнуло, он прикрыл глаза и отвернулся.

— Кто внушил тебе такой ужас? — не унималась Алтея.

— Не знаю, — пробормотал Джейро.

— И все-таки постарайся вспомнить, — нахмурилась она. Губы ребенка зашевелились, Алтея наклонилась как можно ближе, но… так и не смогла ничего разобрать. — Я даже не могу представить, кто мог заронить тебе в голову такую чушь! Ведь это самая настоящая глупость!

Джейро кивнул, улыбнулся и, казалось, уснул, а Алтея осталась сидеть рядом, теряясь в догадках. Тайнам не было конца. И теперь женщина уже с грустью подумала о том, что если настанет тот день, когда память Джейро восстановится, то едва ли этот день окажется для него счастливым.

Доктор Уониш, тем не менее, утверждал, что пагубные воспоминания уничтожены полностью. Это, как бы то ни было, все-таки удача. Прогноз был вполне благоприятный, никаких нарушений здоровья, кроме этого так называемого мнемонического пробела, не предвиделось.

Фэйты были бездетны, и с первого же посещения госпиталя вид мальчика отозвался в их сердцах любовью и нежностью. Они даже не говорили об этом, но к моменту выздоровления Джейро выправили новые документы на него, оплатили все налоги, и на Тайнет в Галингейле возвратились уже втроем. Полное имя мальчика теперь звучало так — Джейро Фэйт.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

«Общество, которое не имеет ритуалов, подобно музыке, играемой одним пальцем на одной струне» — таков был жизненный девиз Уншпека, барона Бодиссей. Он говорил также: «Когда бы и как человеческие существа ни соединялись для достижения некой цели — то есть для формирования общества, — каждый член группы неизбежно займет определенное положение. И, как мы все знаем, это положение никогда не бывает постоянным».