Ланкаст. Первая планета

– Лина, они дали клятву верности лидеру Ланкастов, в тот момент, моей сестре, и против кого бы им не сказали сражаться, они будут это делать, не смотря ни на что. Если Миниора сказала им идти сражаться, они пойдут, и не важно, против кого, – об этом я как-то не подумала. Тут Настя положила свои руки мне на предплечья, пытаясь заглянуть в глаза, и я не стала ей мешать. Пытаясь сосредоточиться не на виде планеты в зрачках, а на радужной оболочке, как учил Флор, у меня на губах непроизвольно появилась улыбка от того, что хоть чему-то парню удалось меня научить. Выражение лица девушки было серьезным и заставило все внутри сжаться в один большой ком. Мы оказались в крайне сложной ситуации, выход из которой, по мнению почти всех, был лишь один, но я не могла через него пройти, в глубине души я знала, что не перенесу пыток и не отвечу на все вопросы, сколько бы принц надо мной не бился в этом плане. – Я не знаю, как долго смогу обманывать ее, скоро она все поймет, и тогда под плеть попаду уже я, только вопросы будут другими. Ты должна убираться с этой планеты, и не на Землю, а куда угодно, на любую другую планету, где полно преемников первого Ланкаста и затеряться среди них. Принцу сотрут память, он не будет помнить о том, кто ты, но на тебе этот фокус не сработает, твой мозг само вылечиться при прикосновении к атрибуту, и ты все вспомнишь, так что с этим не будет проблем. Один раз я смогла победить тьму, но не знаю, смогу ли второй. Если меня обратят, я выдам тебя со всеми потрохами, или как вы там на Земле выражаетесь, – меня такой расклад совершенно не устраивал, а в мыслях всплыл момент, когда я избивала ее на корабле.

– Прости, что так с тобой обошлась, – неожиданно проговорила, пока она замолчала, придумывая, как мне еще обезопасить себя от нее. Улыбнувшись, Настя вздохнула и крепче сжала мои плечи, словно принимая извинения. Только она собиралась что-то скачать, как я ее опередила. – Как ты победила тьму? – выражение лица девушки изменилось, она отпустила меня и снова ухватилась за край койки, наблюдая за тем, как сжались пальцы, создавалось впечатление, словно Ланкаст не хочет об этом говорить.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась она, а в глазах Насти промелькнула тень подозрения. Неужели она меня в чем-то подозревает? Судя по тому, как пристально она вглядывалась в мои зрачки, как и Комета тогда в коридоре, то да, мысли, что я все еще обращена, пронеслись в ее голове.

– Потому что, если все пойдет не по вашему с Кометой плану и твоя сестра поймет, кто я, единственное, что сможет уберечь нас всех от тьмы, это моя победа. Проиграв однажды, я хочу хотя бы представлять, как победить, – в отличие от них всех, я не верила в то, что пройду через пытки, даже если мне будут задавать самые простые вопросы, могу засыпаться на своем собственном имени. Тогда меня ожидает либо смерть, либо придется раскрыть всем, кто перед ними, чтобы ее избежать. Вот тогда-то знания, как победить тьму мне очень сильно пригодятся.

– А как ты прогнала из себя тьму? Прежде никому этого не удавалось, если ты нам объяснишь, может, будет еще не все потеряно и мы вернем обращенных Ланкастов обратно к свету. – этот же вопрос задавала мне Комета, но разница между ними была в том, что Насте я хоть чуточку, но доверяла.

– Когда грудь Флора пронзили, она ушла сама, – честно призналась я, а девушка лишь крепче сжала пальцами край стола и непонимающе на меня уставилась, – Я поддалась тьме, потому что недостойна его, недостойна видеть его лицо, не достойна разговаривать с ним, не достойна быть похожей на него, я не достойна того, чтобы такой человек, как он рисковал всем ради моей жизни, пусть и с собственной выгодой. Я хотела обрести покой и чтобы все это прекратилось. Вот я его и получила, вместе с тьмой. Это трудно объяснить. – это на самом деле было так, я плохо помнила тот момент, мысли путались и в памяти по большей части осталось лишь приятное обволакивающее ощущение, тянувшее меня к себе. Теперь взгляд Насти стал не удивленным, а наоборот, понимающим и поддерживающим, словно она пережила тоже самое, – Насколько я могу понять, Флор стал причиной моего поражения, и в тот момент, когда я увидела его смерть, эта причина самоустранилась.