Лапландцы

Исключительно интересные наблюдения относительно роли лапландцев в одомашнивании северного оленя мы находим у Ренато Бьясутти:

«Северная обитаемая зона Евразии имеет целиком свою собственную историю; это – область, которая приняла охотников на северного оленя и мамонта, когда они следовали за удаляющимся льдом и субполярной фауной. Эти люди принесли с собой на дальний север древние образцы своей примитивной культуры (это была эра бумеранга и самого грубого прототипа лука и стрел). Затем эта зона обогатилась волной, пришедшей из более развитых южных регионов. Так возникла неолитическая культура охотников и рыболовов. Сельское хозяйство не велось. Археологи выявили множество следов этого века. Их открытия образуют часть наследия евразийской арктической и субарктической культуры. Меха для ношения человеком, ездовые собаки, сани, снегоступы, рыбные остроги и хижины-палатки конической формы представляют главные свидетельства эпохи шаманизма, культа медведя, похороны в земляных насыпях, половое гостеприимство и групповой брак.

Одно из более поздних достижений этой эпохи – разведение скота, теории происхождения которого, принадлежащие Э. Хайну, все еще можно считать весьма логичными. Разведение скота, утверждает Хайн, происходит от аграрной культуры Южной Азии, пробившей свой путь на север. Первый вид, который был одомашнен, был уроженцем умеренных и субтропических степей. Последним видом был северный олень. По всей вероятности, как предполагает Монтандон, лапландцы были первыми, кто приручил северного оленя. Затем новая практика распространилась в восточном направлении, но с удалением на восток уход за животными становился все менее и менее умелым. Противоположного мнения придерживаются Шмидт и Копперс. Они утверждают, что разведение скота кочевниками началось с северного оленя, а затем это распространилось на юг, применяясь по мере дальнейшего продвижения к различным животным. Никакого убедительного основания для этого утверждения не существует. Археологические исследования вблизи Ладожского озера доказывают, что уже в неолитическую эпоху – когда все это было в процессе развития – жители этого региона были исключительно охотниками. У них были собаки двух видов, но при этом собака была их единственным одомашненным животным. В этих местах северные олени бегали дикими и на них охотились. Это до сих пор верно и для нашего времени для камчадалов, эскимосов и индейцев атапасков».

Однако Манкер считает, что необходимо обратить внимание на одну важную особенность внушительной коллекции наскальных рисунков В.Дж. Раудоникаса. Все они появились в регионе между Онежским озером и Белым морем. Некоторые из изображаемых фигур легко объяснимы, если мы примем теорию о том, что разведение северных оленей существовало, по крайней мере, в определенной элементарной форме, поскольку трудно объяснить это как простые сцены охоты. Например, часть изображений на стенах показывает человека на лыжах, прицепившегося к северному оленю. Они имеют поразительное сходство с некоторыми картинами на лапландских барабанах. Манкер осторожен и не отрицает того, что человек на лыжах может всего лишь охотиться на северного оленя. Но он обеспокоен тем, чтобы ученые не упустили возможные значения этого доисторического свидетельства.

В равной мере он обеспокоен тем, чтобы ученые не пренебрегали никакими из таких находок, которые обнаруживают при раскопках.

Рис. 35. Лапландский тип седла, состоящего из двух искривленных дощечек, прилаженных друг к другу сверху.

В отношении посуды, например, важно знать, сделана она из кости или рогов и где именно она была обнаружена. Одно такое открытие дало нам поразительное свидетельство древности разведения северных оленей, а именно заканчивающиеся лопатой лыжные палки. Все ученые видят одну причину того, почему палки имеют такую форму: их назначение состояло в том, чтобы позволить пастуху копать в снегу, помогая северному оленю в его поиске подножного корма. Лыжная палка и пара лыж, найденные в 1924 г. вблизи деревни Калвтреск (в Швеции), позволили установить дату методом анализа пыльцы, – 2000 г. до н. э. Остяки и зиряне используют сегодня подобную палку с лопатой на конце. Разведение северных оленей действительно может быть столь древним, чтобы начаться даже до первого появления лапландцев в Скандинавии.

Однако наиболее важные в этом отношении находки археологов должны находиться не в природе орудий, посуды, оружия и т. д. Ценную, а иногда точную информацию могут дать кости и рога. Кости, сломанные брошенным оружием – например, стрелами или копьями, – могут отличаться от костей, сломанных, скажем, дубинкой или ножом, хотя в последнем случае мы, к сожалению, не способны узнать, было ли в действительности животное уже поймано в западню или содержалось в загоне, подготовленном с целью забоя.