Лаптежник против «черной смерти»

Так, одноместный Ил-2 младшего лейтенанта С. Петрова был поврежден прямым попаданием 20-мм снаряда, однако пилоту все же удалось развернуть машину в сторону линии фронта и на небольшой скорости выйти из зоны зенитного огня. Из-за неполадок в двигателе Петров отстал от своей группы и возвращался на свой аэродром в одиночку. Однако недалеко от линии фронта его штурмовик все же был настигнут парой Bf-109. Первая пулеметная очередь прошла мимо, но вторая ударила по центроплану. Петров снизился до бреющего полета и смог перетянуть через линию фронта. Но и «Мессершмитты» не отставали. Пулеметная очередь вывела из строя руль поворота. В итоге самолет плашмя упал на краю луга, пробороздил загнутыми лопастями винта около 50 метров и остановился. Пилот опасался, что на открытом месте немцы добьют его, поэтому сразу же выбрался из кабины и залез под крыло.

Двухместный Ил-2 Героя Советского Союза майора Михаила Бондаренко вскоре после разворота на обратный курс был замечен одиночным «мессером», который затем произвел в общей сложности семь атак.[46] Зная о наличии бортстрелка, «подлый фашист» заходил только сзади снизу. На штурмовике был поврежден двигатель, перебиты тросы управления рулями, а пилот и бортстрелок были ранены, причем последний тяжело. Бондаренко с большим трудом перетянул через линию фронта, после чего сразу же совершил вынужденную посадку «на живот».

Так же были сильно повреждены и совершили вынужденные посадки еще три «цементбомбера». Из состава группы сопровождения были сбиты три истребителя и еще три, получив повреждения, сели «на живот».

Что же касается результатов столь драматичного налета, то пилоты «Илов» отчитались о двадцати уничтоженных и пятнадцати поврежденных самолетах. А штаб 1-й воздушной армии с учетом донесений «пешек» и вовсе сообщил наверх, что «на аэродроме Сеща уничтожено и повреждено, и частично подтверждено фотоконтролем, до 35 самолетов противника из 60–70 находившихся на нем самолетов». Кроме того, в воздушных боях в районе цели якобы были сбиты три Bf-109, два Bf-110 и два FW-190.

Если учесть, что 8 июня на авиабазе Сещинская базировались только две группы: III./KG55 «Грайф» и III./KG1 «Гинденбург», то они обе должны были остаться вообще без бомбардировщиков. Фактически же в результате бомбежки и штурмовки самолеты и наземные сооружения вообще не пострадали. А вместо упоминавшегося выше «скопления летно-технического персонала»

был ранен только один германский зенитчик!

В тот же день в налете на авиабазы Люфтваффе в районе Орла, согласно замыслу штаба 15-й воздушной армии, должны были участвовать 42 Ил-2 в сопровождении 56 истребителей Як-1, Як-7 и Ла-5. Часть последних выделялась для блокировки аэродромов с целью недопущения взлета истребителей, а остальные – для непосредственного эскорта штурмовиков.

В 19.30 с аэродрома Мценск взлетели двенадцать «горбатых» из 614-го ШАП. Их сопровождали 22 истребителя из 315-й ИАД полковника В. Я. Литвинова. Целью налета был аэродром Орел, где бомбардировщиков вообще не было, а базировались только истребители, транспортники и связные самолеты.

Тем временем в 19.58 «шестерка» Як-1 из 65-го Гв. ИАП попыталась блокировать немецкий аэродром Мезенка. Пилоты потом доложили, что увидели на летном поле около тридцати двухмоторных бомбардировщиков и «пожгли» пять из них. Затем пара сержанта Божко и лейтенанта Ковенцова была атакована двумя FW-190, один из которых они сбили. В то же время один из «Яков» тоже был подбит и совершил вынужденную посадку.

Затем в окрестности Орла подтянулись гвардейцы 63-го и 64-го Гв. ИАП. Немецкие посты наблюдения вовремя засекли приближение противника, и в воздух поднялись «Фокке-Вульфы». В итоге практически все русские истребители были связаны боем. Воздушное сражение из-за низкой облачности приняло характер скоротечных, разрозненных схваток. Истребители со звездами и крестами то вываливались из облаков, то снова уходили в них, небо в разных направлениях прорезали трассирующие очереди. Время от времени в воздухе проносились горящие машины и раскрывались купола парашютов…

Впоследствии советские летчики заявили о шести сбитых «фоккерах», которые записали на счета капитана Кубарева,[47]

старших лейтенантов С. К. Маношина[48] и Ковенцова, младших лейтенантов Алексеева[49] и Попова,[50] а также сержанта Судожкина. Собственные потери советской авиации в этом бою составили по одному Як-1, Як-7 и Ла-5. Но, так или иначе, немцы добились главного, вместо прикрытия штурмовиков истребители были полностью связаны боями и выработали почти все свое горючее.