Лариса

Все эти живые, но обрывочные, как будто наугад выхваченные из сценария и назло перепутанные в пространстве и времени кадры с трудом складываются в какой-то цельный образ, и, даже зная сюжет, трудно привести их к какому-то единому, сколько-нибудь определенному представлению о будущем фильме.

Что стоит за всем этим? За невысказанностью этих встреч и расставаний, обрывочностью случайных слов, недоговоренностью жестов? Поиск нового, небанального пути рассказа о сегодняшнем дне или, может быть, всего лишь дань изменчивой моде на «современный» кинематограф? Стремление к анализу внутреннего мира человека во всей его неоднозначной сложности или заведомо нереальная попытка облечь серьезные проблемы в зыбкую оболочку скоротечных эмоций, ускользающих состояний души?

Впрочем, вопросы эти имеют в основном риторический характер. Только не зная Ларису Шепитько, ее прежние, всегда острые и по форме и по мысли работы, ее характер, настойчивый, целеустремленный, ее неизменную приверженность к кинематографу ищущему, активному, проблемному, можно усомниться и в выборе поставленных целей и в ее способности их осуществить.

О чем же фильм «Ты и я»? За ответом на этот вопрос обращаюсь к самим его создателям.

Лариса Шепитько. Тема нашей картины совсем не нова. Она уже не раз поднималась в искусстве. Речь идет о гармонии существования, о потере этой гармонии, о ее возвращении. Человек, изменивший себе, своему делу, совершает преступление по отношению и к обществу и к самому себе. За него приходится тяжко расплачиваться: одни платят всей жизнью, другие — каким-то очень значимым ее отрезком, третьи… третьи, возможно, и не подозревают, что прошли мимо главного в своей судьбе.

Юрий Визбор.

Герои фильма, Петр (его играет Леонид Дьячков) и Саша, то есть я, когда-то вместе начинали большую, очень важную научную работу. Их сотрудничество — это как бы симбиоз двух ученых, которые могут творить лишь вместе, лишь взаимодополняя друг друга. Петр — «гений» и «озаряльщик», производитель идей. Саша — «методик», технолог, организатор, движущий механизм всего дела. Симбиоз их распался, случилось это давно, и виноваты в этом оба. И хотя жизнь их благоустроена и налажена (Петр — врач при советском посольстве в Швеции, Саша — работник управления научных учреждений), но дело, их главное дело, так и осталось невыполненным. И вот теперь, осознав, что именно и только в нем было их истинное призвание, счастье, что их долг перед собой, а значит, и перед обществом — вернуться к нему, они обнаруживают, что покидать благоустроенные берега не так-то просто.

Лариса Шепитько. Жизнь подбросила нашим героям облегченный вариант существования, на который мы порой соглашаемся, не подозревая, что отказались от чего-то главного, ничем не восполнимого. Наше общество требует от человека: живи по максимуму. Это твоя обязанность, иначе ты теряешь себя, ты гибнешь. Постоянно проверяй, испытывай себя: в полную ли меру своего таланта, своих человеческих возможностей ты живешь.

По привычной небрежности мы порой слишком легко относимся к своему таланту: есть он — значит, живи, транжирь, разбрасывайся им — куда он денется, что твое, то при тебе и останется. А потом приходит момент и выясняется, что таланта-то больше нет, он не стал дожидаться, пока ты о нем вспомнишь, он тебя покинул…

Вот главное, о чем мы хотим рассказать в своем фильме. Это должно быть не авторское, не режиссерское кино, так сказать, не «соло на трубе» — такую картину можно снимать только сообща, вместе с художниками-единомышленниками. И я, и сценарист Геннадий Шпаликов, и оператор Саша Княжинский, и художник Алик Бойм, и композитор Альфред Шнитке, и актеры Алла Демидова, Леонид Дьячков, Юрий Визбор — все мы люди одного возраста, мы понимаем друг друга буквально кожей. Мы делаем фильм о себе, о своем поколении — о тридцатилетних. Наши актеры сами по себе — настолько точные и яркие представители этого поколения, настолько незаурядные личности, что без их участия, мне кажется, картина была бы невозможной. Я люблю этих людей так же, как и своих героев. Без этого нельзя было бы работать. Исследовать движения души неинтересных тебе людей — заведомо обреченное дело…

После разговора с режиссером, с актерами многое из происходящего на съемочной площадке воспринимается по-иному. Становится ясным и то, какая интенсивная внутренняя жизнь скрыта за, вроде бы, случайными словами и жестами, и то, какой труд необходим, чтобы за внешне малозначащими поступками героев прочлись неуспокоенные поиски себя, своего настоящего места в жизни, чтобы фильм оказался современным не по антуражу, не по внешним признакам, а по главному, большому счету — по сути человеческих характеров, по тем нравственным проблемам, к которым авторы ведут своих зрителей.