«Ласточки» над фронтом

Выражая наши общие чувства и мысли, Женя писала тогда: «Счастье. Разве это только личное благополучие? Нет, конечно нет! Мы, добровольно пришедшие в армию по путевкам комсомола, счастливы от сознания, что каждая из нас имеет право сказать: „Я — борец за народное счастье“. Каждый день, разумеется, об этом не думаешь. Жизнь складывается из отдельных деталей, из мелочей и основного — боевой работы. И если на работе у тебя все в порядке, о мелочах забываешь. Если свезешь фрицу хороший „подарочек“ и у них там получится приличный взрыв или пожар, то все — пустяки: и непорядки в столовой, и холод в общежитии…

Мы ссоримся иногда друг с другом — на работе без этого невозможно, но это опять мелочи, это зависит от характера людей, от того, кто как понимает свои обязанности. Вот пример. Я штурман эскадрильи, а Хорошилова — техник нашей эскадрильи по вооружению.

На старте, дома, при разборе полетов, на партийном и комсомольском собраниях мы всегда с ней ругаемся по поводу подвески бомб… А вообще, Саша — одна из моих лучших подруг в полку, мы с удовольствием вместе проводим время. Одинаково болеем за работу полка в целом, и наши споры ведут к улучшению работы.

Мы пережили горечь отступления, мы знаем радость побед, настроение за день часто определяется тем, какая утром была сводка. Зря я так много говорю, можно короче — больше всего в мире мы любим свою Родину и счастливы тем, что в состоянии отдать ей все, жизнь — если понадобится. Затем и шли. Мы очень любим свой полк, дорожим честью быть в нем, горды его успехами, больны его неудачами…»

Да, именно так мы все и чувствовали, как писала об этом Женя. Каждую ночь и каждый день комсорг полка Саша Хорошилова была на старте, среди подруг, прошла с полком весь его трудный и славный боевой путь. В боевой славе полка есть и ее доля…

Кончилась война. И мы могли, наконец, вспомнить о том, что мы — женщины и имеем право на свое негромкое человеческое счастье — свой дом, для уюта которого не жаль забот, семья, любимый человек рядом. Счастье, о котором мечталось, которое трудно было себе представить во фронтовой землянке. И наверное, каждой женщине-воину, ставшей женой воина, думалось о том, что теперь долгожданный конец всем разлукам…

Но у Саши Хорошиловой разлуки еще не кончились. Сергей Архангельский, ее муж, остался служить в армии. Быть рядом с ним — счастье, но посвятить себя только тихим семейным радостям для Саши было мало. И потому пришлось снова разлучиться — она едет в Москву продолжать учебу в педагогическом институте, учебу, прерванную на четыре года войной.

«Встретил нас институт, вопреки ожиданию, плохо, — писала она в письме. — Как оказалось, был приказ о нашем отчислении в связи с неявкой в институт. Нас не хотели принимать обратно. Ректором был уже другой человек. И секретарь парткома прежний уже не работал. Мы доказали ошибочность приказа. Приняли и дали общежитие. Второй раз пришлось сразиться по поводу стипендии. Сказали, что наши зачетные книжки потеряны и в отличниках мы не числимся, а стипендию давали только им. Но мы заставили книжки найти. Все встало на свои места. Мы стали в полном смысле слова грызть гранит науки, так соскучились по учебе. За один год я сдала за третий и четвертый курс. Окончила институт досрочно, диплом с отличием получила…»

После демобилизации Архангельские поселились в Кузнецке Пензенской области. Александра Владимировна преподавала историю в средней школе и удивляла коллег тем, что стала очень серьезно изучать политэкономию.

— Все дело, наверно, в том, — рассказывала она позже, — что, сдавая экстерном в институте, я не читала «Капитал». Решила разобраться. Пока осилила, увлеклась. Да вот попробуйте сами на досуге перечитать ленинские работы. Не для экзамена — просто для себя. Перечитайте, например, «Что делать?» Испытываешь наслаждение от стиля, от глубины доказательств.

Работала, училась одновременно, тем временем росла семья. Было ли трудно? Конечно. Заканчивала институт — родилась дочка Лариса. Здесь, в Кузнецке, родился сын. И вот — муж допоздна на службе, дочку после детсада негде оставить, а в яслях ждет маму нетерпеливый Вовка. Сможет ли молодая учительница истории совмещать свою основную работу и общественную (Александру Владимировну избрали секретарем школьной партийной организации) с научным трудом? Смогла, все смогла. А мало ли женщин, для которых дом и семья стали преградой на пути к мечте? Мало ли тех, кто оставил учебу, потому что семейные заботы связали по рукам и ногам, и кто потом лишь вздыхал, делая нелюбимую работу и вспоминая то, о чем мечталось смолоду?