Ласточкин хвост

– Я просто нашел его у себя на крыльце, – мужчина принялся рассказывать, что потерял работу, а потом его ребенок заболел. – Конверт, полный пятидесятидолларовых купюр, с запиской, в которой говорилось, что это от друга и что она будет молиться за нас. Подписи не было, но мы с женой знали, что это она. Деньги нужны были нам как никогда, мы находились в отчаянии. Ваша бабушка была настоящим ангелом на земле.

– Перл не то чтобы открыто ее высмеивала, – уточнила Марша. Она села на табурет и положила ноги на перекладины. – Как бы маскировала это под тошнотворную любезность. Она ходила по магазину и говорила, как хорошо, что некоторые вещи никогда не меняются, что Пулман растет и меняется, другие люди путешествуют, приезжают и уезжают, но на старую добрую Эдну Кларк всегда можно рассчитывать, ведь она всегда здесь, за прилавком «Райского секонд-хенда», неотъемлемая часть этого магазина.

– Не так уж и плохо, – ответила Кэтлин, обдумывая ее слова. Она сама становилась постоянным атрибутом магазина, и ее это вполне устраивало. – Может, она сказала это в хорошем смысле?

Марша покачала головой.

– Нет, она имела в виду, что у Эдны не было никакой жизни, а магазин устарел. Но твоя бабушка не клюнула на эту наживку. Она была истинной леди. Сказала, что не обратила особого внимания на слова Перл; у той, мол, была трагичная жизнь, и если ей стало легче оттого, что она унизила ее, то так тому и быть. Сказала, что некоторые люди просто такие, какие они есть.

– Эдна была мудрой и доброй.

Кэтлин знала, что такое трагичная жизнь. Ей было двадцать шесть, и она уже развелась. Вопреки желанию родителей она рано вышла замуж и переехала с мужем на другой конец страны. То была ошибка, большая ошибка. Она поняла это во время медового месяца, когда ее муж, который души в ней не чаял, стал контролировать ее и ревновать. Через несколько месяцев ее жизнь превратилась в непрекращающиеся попытки сделать его счастливым; ей постоянно приходилось уверять его, что она не смотрит на других мужчин и любит только его. То, что она считала страстью, превратилось в одержимость, а то, что начиналось как простые ссоры, вскоре переросло в защиту от гневных взбучек. Однажды он схватил ее за руки так сильно, что позже она заметила на коже синяки от его пальцев. Он всегда извинялся, так сожалел. Он плакал и клялся измениться, а она всегда смягчалась и давала ему еще один шанс.

Однажды Кэтлин увидела пару в продуктовом магазине. Она расслышала, что они выбирали арбуз для семейного пикника. У женщины из-под солнцезащитных очков виднелся синяк, а мужчина все торопил ее, негодуя, что из-за нее они вечно опаздывают. Его тон, такой нейтральный, но угрожающий, напомнил ей голос ее собственного мужа, когда тот был на грани взрыва, и она увидела себя в этой женщине, пытавшейся угодить ему, лишь бы не вызвать его гнев. Когда они уходили, Кэтлин услышала в своей голове женский голос, ясный и четкий, как колокольчик: «Он никогда не изменится». Либо это было божественное вмешательство, либо она сошла с ума. В любом случае, она решила, что настало время расстаться.

С тех пор она начала откладывать деньги, пока не накопила достаточно, чтобы сесть на автобус до Огайо. Родители помогли ей развестись, и она начала новую жизнь, устроилась работать в банк в своем родном городе и стала откладывать деньги. Когда бывший муж начал появляться везде, куда бы она ни пошла, иногда преследуя ее на машине, она встревожилась, а когда стали приходить подарки и записки, ситуация обострилась.

Поначалу в записках он молил о прощении, но со временем они приобрели неопределенно-угрожающий характер. «Я не могу жить без тебя. Мысль о том, что у тебя есть кто-то еще, убивает меня. Мы должны быть вместе. Ты никогда не найдешь человека, который будет любить тебя так, как я. Всю оставшуюся жизнь я буду доказывать, что мы должны быть вместе. Я сделаю все, что потребуется, чтобы ты была рядом со мной».

Полиция не помогала, казалось, они не понимали опасности.

– Не обращайте на него внимания, ему надоест, и он перестанет, – сказал как-то офицер.

Другой посоветовал дать бывшему мужу еще один шанс.

– Я говорил с ним, и он кажется хорошим парнем, – сказал офицер. – Он признал, что совершал ошибки, но ведь все мы совершаем ошибки, я прав?

Он похлопал Кэтлин по плечу, будто ребенка, что привело ее в ярость. Она попыталась рассказать полицейским историю их брака: о том, что у ее бывшего был буйный нрав и склонность к физическому насилию, но почувствовала, что вежливый кивок головы – это все, чего она от них добьется. Никто не воспринял угрозу всерьез, кроме ее семьи.

Однажды ее мать, поговорив с двоюродной бабушкой Эдной, предложила Кэтлин поехать в Пулман, чтобы помочь той и поухаживать за ней. Кэтлин с радостью согласилась. Она никому не сказала, куда едет, чтобы Рикки ее не нашел.