Читаем Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 1 полностью

После смерти Джозефа Бернса священник по имени Добсон, выполняя последнюю волю Бернса, бросает на его могилу мяч в отмеченное буквой «А» место и исчезает. Некто Белл заявляется домой к дочери Бернса и обещает воскресить ее отца за 10 тысяч фунтов. Недолго думая, дочь звонит в полицию и кричит в трубку: «Мне нужен Кинг Джон!» Моментально появляется Кинг Джон, но Белл уже выпрыгнул из окна и скрылся. Кинг Джон преследует его до вокзала, однако Белл успевает вскочить в отъезжающий со станции поезд. К сожалению, городок Мэйнвилль, где происходит действие, не имеет телеграфной связи с «крупным городом» Кентом, куда направляется поезд (что в реальности было бы маловероятно). Кинг Джон нанимает экипаж и обещает извозчику два доллара (хотя до этого упоминалась сумма в фунтах), если тот домчит его до Кента за пятнадцать минут. Белл приезжает в Кент, встречается там со своими напарниками-головорезами (среди которых женщина по имени Линди) и уже планирует отчалить вместе с ними на корабле, когда эффектно появляется Кинг Джон и заявляет: «Джон Белл, именем Королевы я беру тебя под арест!» На судебное заседание вдруг приходит Добсон – оказывается, он провалился в тайный люк и сидел в «пышных, ярко освещенных апартаментах», пока не сделал из воска дубликат ключа. Белла приговаривают к пожизненному заключению, а мисс Добсон, «кстати говоря», становится миссис Кинг Джон.

Рассказ представляет немалый интерес. Во-первых, неожиданное исчезновение Добсона в самом начале намекает на действие сверхъестественных сил, хотя сразу становится ясно, что это какой-то трюк. Позже именно за подобное и бранил Лавкрафт романы Анны Радклиф, в которых потустороннему обычно давалось неправдоподобное приземленное объяснение. В своих взрослых работах он старательно этого избегал.

В данном рассказе Лавкрафт не очень умело пытается выстроить повествование с несколькими сюжетными линиями, прямым текстом заявляя в начале четвертой, пятой и шестой глав соответственно: «А теперь вернемся в поместье Добсонов», «А теперь вернемся в здание вокзала», «А теперь снова вернемся в поместье Добсонов». Сюжет получился довольно запутанным, и второстепенные загадки разъясняются только в последней главе.

Уже из краткого пересказа мы можем понять, что это чересчур драматизированное и насыщенное эмоциями произведение. В конце третьей главы человек восклицает: «О, ужас! Скорее на кладбище!», а в конце восьмой главы (которая на полях вполне справедливо помечена как «Длинная» – в ней целых 200 слов) читателя ждет волнующий абзац, где в одном предложении рассказывается, как Кинг Джон внезапно появляется на причале, чтобы не позволить негодяям улизнуть. Лавкрафт часто выделяет слова курсивом, например, когда Добсон эффектно входит в зал суда, мы узнаем о «фигуре Самого мистера Добсона» («Самого» напечатано большими буквами и трижды подчеркнуто).

Пожалуй, самая интересная деталь рассказа – «негр-извозчик», который разговаривает на типичном диалекте чернокожих извозчиков с проглатыванием звуков: «Н’знаю, как я туда доберусь, – сказал негр, – ведь у мня нет хор’ших лошадок…» Подобный диалект постоянно использовали в бульварных романах, и Лавкрафт, конечно, еще разовьет эту тему в своих более поздних работах.

В каталоге работ от 1902 г. (перечисленных в конце «Маленьких стихотворений, том II») указаны следующие произведения: «Таинственный корабль» (25 ц.), «Знатный соглядатай» (10 ц.), «Дом с привидениями» (10 ц.), «Секрет могилы» (25 ц.) и «Детектив Джон» (10 ц.). Любопытно, что «Знатный соглядатай» по-прежнему упоминается (и выставлен на продажу), а вот рассказов «Маленькая стеклянная бутылка» и «Потайная пещера» в списке нет. Неужели Лавкрафт к тому моменту уже «отрекся» от этих историй, как впоследствии «отречется» от многих ранних работ? Тогда удивительно, что в каталоге все еще значился «Знатный соглядатай», первый рассказ автора, еще более примитивный.

«Секрет могилы» немного сбивает с толку, хотя я подозреваю, что это всего лишь другой вариант названия (или случайная ошибка) «Тайны кладбища». В письме от 1931 г. Лавкрафт говорит: «У меня остались… те дурацкие рассказы, что я писал в восемь лет, – “Таинственный корабль” и “Секрет могилы”, мама сохранила несколько экзепляров»[201]. Цена в 25 центов указывает на то, что «Секрет могилы» – работа довольно объемная, а «Тайна кладбища» – самый длинный из сохранившихся детских рассказов Лавкрафта, он намного длиннее «Таинственного корабля».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное