Лазурная глубина (СИ)

- Как Рен? - первый вопрос, который пришел на ум.

- Жив. Пока жив. Состояние критическое. Следующие сутки все решат.

Алан выглядел измученным и не выспавшимся. На лбу обозначились морщинки. Глаза покраснели. Вид у него, обычно такого элегантного и подтянутого, сейчас был помятый и растрепанный. Он рассматривал девушку обеспокоенным внимательным взглядом.

- Я хочу к нему, - тут же безаппеляционным тоном объявила Марисса, не дожидаясь заключения сего осмотра.

Она догадывалась, что и сама выглядела ни лучшим образом, если довериться собственным ощущениям. К немощности присовокуплялась еще противная ноющая боль во всем теле. Болело все: перегруженные мышцы, голова, синяки и ссадины после падений и ползаний в лесу.

- С ума сошла. Сама чуть ласты не склеила. Ты почему доброму доктору не сказала, что у тебя порок сердца?

- Потому что Рен тогда уж точно бы умер. Это просто пролапс. Ничего страшного. Он никогда меня не беспокоил, и тогда я совершенно про это не думала.

- А должна была. Если бы ты там загнулась, то Рен сам из нас бы всю кровь выкачал. За то, что тебе позволили геройствовать, - с упреком в голосе отчитывал ее мужчина.

Марисса прикрыла глаза. Говорить было трудно. Каждое слово отбирало те небольшие крохи сил, которые еще оставались в ее истерзанном теле.

- Не гони волну, Лан. Я жива. А тебя и Руслана рядом не было. Рамиль и этот старый врач тоже ничего не знали. К тому же, чтобы начать всех строить, Рену самому сначала выкарабкаться предстоит.

Глаза слипались. Руки и ноги казались настолько тяжелыми, что было невозможно ими пошевелить. А тело было настолько слабо и безвольно, что девушка ощущала себя разбитой куклой, не подлежащей починке. "Но это не важно. Главное Тиграшик жив. Он выберется. Он - боец по жизни. У него обязательно получиться", - Мари позволила захватить себя чарам Морфея. Но тут из сладкой неги сна ее выдернул Руслан, заскочивший в палату и с ходу принявшийся на нее орать.

- Ты чем думала, когда на донорство соглашалась? У тебя чуть сердце не встало. Хорошо, я вовремя подоспел. Тебя бы выпороть, да жаль, и так еле дышишь.

- Уйди, противный. Развелось вас тут, садюг, - прошептала Марисса, зевнув.

  Мужчины теперь уже вдвоем сверлили ее пристальными грозными взглядами.

- Ребятки, свалите, а? Вы меня утомили, - жалобно попросила она.

- Ладно, отдыхай. Потом поговорим, - проворчал сердитый Руслан.

- Укольчики свои прихватить не забудь в качестве аргументов, доктор Менгеле, - пробормотала ему вслед засыпающая девушка.

Руслан воспользовался ее предложением. Вечером того же дня в палату зашла медсестра с очередной капельницей, которую он тут же закрепил в стойке с ехидным выражением физиономии и смешинками в глазах. У Мариссы не то, чтобы увернуться от болезненных уколов, возмущаться сил не было. Тело дружить с мозгом все еще не хотело. К ее конечностям, словно, привязали по стопудовой гире, а на шее болтался якорь Титаника.

Однако, капельницы и те несколько уколов, которые не без удовольствия вкатил ей доктор Рус, оказали благоприятное воздействие на ее ослабленный организм. Спустя два дня, проснувшись в полдень, Мари смогла подняться на кровати. Нужно было срочно доковылять до туалета, который, по всей видимости, находился где-то в конце коридора. А для этого предстояло выбраться из уже порядком опостылевшей палаты.

Сделав несколько неуверенных шагов, Мари упала на колени и застонала от боли. Давали о себе знать еще не зажившие ушибы и ссадины. Сделав над собой коллосальное усилие, она смогла снова подняться и выпала в коридор прямо на мордоворота, стоявшего у дверей. По другую сторону дверного проема обитал еще один здоровенный мужик, похожий на первого, как брат близнец. "Охрану Лан мне подсуропил", - догадалась девушка.

- Так, малыши. Раз вы тут все равно без дела ошиваетесь, транспортируйте-ка меня до сортира, - быстро сообразила, как распорядиться своими секьюрити Мари.

Охранник, на которого она упала и на котором продолжала все еще висеть, поднял ее как пушинку и доставил в обозначенное место. Пока девушка стояла перед умывальником, ее посетила еще одна мысль, показавшаяся ей очень умной и своевременной. Она выползла из туалета и скомандовала:

- А теперь в реанимацию к Ринару.

Мужчины переглянулись, но так как насчет передвижений девушки они никаких инструкций не получали, то выполнили требуемое. Медсестра в коридоре сладко дремала, облокотившись на стол, недалеко от двери палаты Рена. Марисса приложила палец к губам, но ее телохранители и так двигались совершенно бесшумно, что было даже как-то противоестественно, учитывая их нехилые габариты. Охранник поставил Мари на ноги возле двери реанимационной палаты.

- Не шуршать, - на всякий случай предупредила их Марисса и скрылась внутри помещения.

Сердце зашлось, пронзенное острой болью. Рен, такой мужественный, такой сильный, нерушимый, как скала, лежал на больничной койке такой слабый, беспомощный, беззащитный, опутанный проводами и трубками. И только слабое дыхание показывало, что он все еще жив.