Льды возвращаются

И Буров поставил перед собравшимися четкую задачу. Для того чтобы спасти Солнце, нужно понять, что там сейчас происходит, а для этого понять, что такое «Б-субстанция». Идти вслепую здесь нельзя. Нужно выдвигать гипотезы, чтобы потом, может быть, отвергнуть их, заменить или же… подтвердить. Буров далек от мысли высказывать нечто непреложное, он скорее рассчитывает, что возражения помогут найти истину… Его друзья, теоретики, направили его мысль экспериментатора на… тайны космической первоматерии. Как известно, для объяснения процессов, происходящих в ядрах галактик, некоторые ученые допускают существование «дозвездного вещества» непостижимой плотности. Все дальнейшие катаклизмы образования звезд и туманностей связаны с делением этого сверхплотного вещества и освобождением при этом несметной энергии. Булавочная головка, сделанная из такого дозвездного вещества, весила бы десяток миллионов тонн. Ее можно представить себе как скопление примыкающих плотно друг к другу элементарных частиц, в том числе и нейтронов. Какая же сила до поры до времени удерживала эти нейтроны и позитроны вместе? Не имеет ли к этому отношение открытая случайно «Б-оубстанция»?Не является ли она той субстанцией, которая была когда-то «цементом» дозвездного вещества? Дозвездное вещество при известных обстоятельствах разрушается, спаивающая сила, быть может принадлежащая «Б-субстанции», преодолевается силой противоположной. То, что эта противоположная антисубстанция существует, доказывают все протекающие и наблюдаемые процессы образования и развития галактик: протовещество распадается, порождая вещество, находящееся в знакомом нам не сверхплотном состоянии, из которого и состоят все звезды и туманности, а также планеты ненаселенных и населенных миров.

Что может происходить сейчас на Солнце? Туда искусственно доставлена «Б-субстанция». Появится ли там протовещество, начнется ли процесс, обратный образованию звезд, который нарушит установившийся цикл солнечных реакций? И как следует помешать этому обратному процессу, если он начнется? Чтобы решить, как это сделать, надо ответить на вопросы: что способствует делению протовещества, превращению его в наше обычное вещество, что нарушает связи, носителем которых является «Б-субстанция» и можно ли искать субстанцию ей противоположную?

Решить такую титаническую задачу может только весь научный мир. Здесь удача экспериментатора, на которую в лучшем случае считал себя способным Буров, — капля в океане исканий.

Эти искания на Лондонском конгрессе решено было начать, едва его делегаты достигнут своих лабораторий.

Что же теперь должен сделать Леонард Терми? Снова вернуться к проблемам ядерной физики? Должен ли он вернуться к ядерной физике, оставив свою биофизику, вернуться, но уже не просто к ядерной, а к доядерной физике, которая начала существовать после выступления Бурова на Лондонском конгрессе.

А рак?

Можно ли говорить об этом сейчас, когда Солнце тускнеет, когда раку человеческого тела противостоит «рак Солнца»

?

Леонард Терми вздрогнул. Он почувствовал на своем плече руку жены.

— Мой друг, — сказала миссис Терми, — позвольте познакомить вас с почтенным джентльменом.

Солнце уже зашло, на палубе зажгли огни. Леонард Терми ничего этого не заметил и был несколько удивлен произошедшей на палубе переменой.

Он обернулся и увидел неподалеку показавшуюся ему издали красивой и элегантной молодую даму, а с нею рядом низенького плотного человека, нетерпели во переступавшего с ноги на ногу.

— Мой дорогой, это мистер Джордж Никсон, владелец газетного треста «Ньюс энд ньюс»…

— И правая рука Ральфа Рипплайна, руководителя организации «SOS», или, как они называют себя, «Service of Sun»? — добавил Леонард Терми.

— Я, право, не знаю, дорогой.

Мистер Терми не успел ничего сказать. Джордж Никсон с присущей ему развязной напористостью атаковал ученого:

— Хэлло, док! Как поживаете? Кажется, у нас с вами найдется о чем поговорить. Пройдемтесь. Вам не улыбается перспектива встать во главе великолепного исследовательского института? Директор… Можно и совладелец. Мы с вами поладим, не так ли? Моя жена что-то тут тараторила о раке. Сейчас много шарлатанов занимаются этой проблемой. Но вы-то не из их числа. Мы с вами знакомы еще по отчетам генерала Гровса о Манхеттенском проекте. Ха-ха!.. Я тогда таскал горячие угли сенсации из вашей атомной кухни. Как поживает папаша Оппи?

— Я не уверен, что вас очень интересуют мои дружеские привязанности, — сухо сказал Леонард Терми.

— К черту! — признался Джордж Никсон. — Деловые отношения куда устойчивее. И я вам их предлагаю. Если вы на пути к тому, чтобы поймать рака за хвост… то сколько вы хотите, док? Миллион я могу вам предложить сразу… Конечно, в акциях нашей совместной компании. Хотите выпить, док? Скажите, алкоголь предохраняет от рака? Я твердо в это верю. Мне было бы очень горько разочароваться.

— Я боюсь разочаровать вас в ином, мистер Никсон.