Лёд

Браун вздохнул, сделал большой глоток пива и принялся рассортировывать различные документы, которые они извлекли из сейфа.

Предстояла долгая ночь.

* * *

Когда зазвонил телефон, Клинг вздрогнул. Телефон стоял на приставном столике у кровати, и первый звонок разорвал тишину комнаты, как выстрел из пистолета. Клинг резко выпрямил спину, сердце гулко застучало. Он схватил трубку.

– Алло! – сказал он.

– Привет, это Эйлин.

– А, привет.

– Ты словно запыхался.

– Нет... Просто у меня очень тихо. И телефон позвонил неожиданно... – Сердце по-прежнему колотилось.

– Ты не спал? Я не...

– Нет, я просто лежал.

– В постели?

– Да.

– Я тоже в постели, – сказала она.

Он ничего не ответил.

– Я хочу извиниться, – сказала она.

– За что?

– Я не знала про развод.

– Ничего, все в порядке.

– Я бы не говорила того, что сказала, если бы знала.

То есть, как он понял, она не знала про обстоятельстваразвода. Но со вчерашнего дня она уже узнала, потому что об этом знали все в департаменте. И теперь она извинялась за то, что назвала сценой «Ох! Ах!». Это когда жена находится в постели с любовником, а по лестнице в дом поднимается муж. Именно то, что случилось с Клингом.

– Все в порядке, – сказал он.

Но было не все в порядке.

– Я только сделала хуже, да? – сказала она.

Он хотел сказать: «Ну, не надо говорить глупости, спасибо за звонок». Но вдруг он подумал: «Да, ты задела больное место».

– Вообще говоря, да, – сказал он.

– Прости, я только хотела...

– Что тебе рассказали? – спросил он.

– Кто именно?

– Ладно, выкладывай, – сказал он. – Не важно, кто рассказывал.

– Только то, что была какая-то проблема.

– Ага. Какая проблема?

– Просто проблема.

– Что моя жена гуляла на стороне, так?

– Да, так мне сказали.

– Отлично, – сказал он.

Воцарилась долгая пауза.

– Ну, – вздохнула она, – я только хотела сказать, мне очень жаль, что я расстроила тебя вчера.

– Ты меня не расстроила, – сказал он.

– У тебя расстроенный голос.

– Я расстроен, – согласился он.

– Берт... – сказала она и поколебалась. – Пожалуйста, не злись на меня, ладно? Пожалуйста, не надо! -Ему вдруг показалось, что она плачет. В следующую секунду он услышал щелчок в трубке.

Он поглядел на трубку.

– Что? -

сказал он в пустую комнату.

* * *

В бумагах Эдельмана имелась одна странность. Цифры словно бы не сходились. Может быть, сам Браун вел записи с ошибками. В любом случае с арифметикой было не все в порядке. Были довольно большие суммы денег без отчетных документов. Постоянным фактором в расчетах Брауна были триста тысяч, которые они нашли в конторском сейфе Эдельмана. С точки зрения Брауна, это означало по крайней мере однусделку за наличный расчет. А может быть, сериюсделок, тысяч по пятьдесят, что позволяло накапливать в сейфе перед...

Перед чем?

В соответствии с балансами по его банковским счетам и погашенными чеками Эдельман за последний год не вносил крупных депозитов и не снимал со счетов крупных сумм. Значительные расходы были связаны с его поездками в Амстердам, Цюрих, в другие европейские города: авиабилеты, гостиницы, чеки, выписанные торговцам драгоценных камней в голландской столице. Но покупки, которые он делал (он в конце концов занимался куплей-продажей драгоценных камней), были относительно малыми: пять тысяч долларов на это, десять тысяч на то, сравнительно крупный чек на двадцать тысяч долларов, выписанный на имя одной голландской фирмы. Последующие банковские депозиты здесь, в Америке, казалось, означали, что у Эдельмана была хорошая, если не показательная, прибыль от каждой сделки за границей.

Из того, что просмотрел Браун, следовало: Эдельман делал дело на двести-триста тысяч в год. Облагаемый налогом доход еще не был исчислен – пока еще шел февраль, и время оставалось до 15 апреля, – но свой последний доход, который он показал, был валовой доход 265 523,12 доллара за год и облагаемый налогом доход 226 523,12 после допустимых отчислений и затрат. При помощи простейших расчетов Браун установил, что Эдельман отчислил около 15 процентов от своего валового дохода. С «дядей Сэмом» он старался быть осторожным: сумма налога составила 100 700,56 доллара. Чек, выписанный 14 апреля прошлого года, показывал, что Эдельман полностью выполнил свои обязательства перед правительством – по крайней мере по доходу, в котором отчитывался.

Брауна беспокоили триста тысяч долларов наличными.

Он устало обратился вновь к документам, которые они извлекли из банковского сейфа Эдельмана для хранения ценностей.

* * *

Клинг долго смотрел на телефон.

Неужели она плакала?

Он не хотел доводить ее до слез, он почти не знал ее. Он подошел к окну и стал смотреть на машины, которые равномерно двигались через мост, их фары светились в ночи. Опять падал снег. Когда же перестанет идти снег? Он не хотел доводить ее до слез. Что же было с ним не так?Все дело в Огасте, подумал он и снова лег.