Лед и пламень

– Наиви! – Слово вновь прозвучало как оскорбление. – Навсейка бы бросила и в красках расписала, какая я мразь, раз посмел лапать и надеяться. Можно просто отказать, а можно отказать с позором. Вы выбрали последнее.

Ничего я не выбирала! Просто желала раскаяния, хотя бы сожаления. Неужели он не понимал очевидного? Хотелось биться головой о стену, может, тогда пойму навсеев.

– Милорд, вы хотите спасения, а не способны даже уважать. Именно поэтому получили отказ. Нельзя поступать так с невестой. Не надо мне ничьих унижений, просто измените отношение.

Филипп за три шага пересек разделявшее нас расстояние, опустился на одно колено и поцеловал мои ноги.

– Моя вина! – Теперь слова звучали искренне. – А тот вечер… Ну, признайте, Дария, я вас спас и заслужил благодарность. Крохотную скромную благодарность, которую назвал долгом. Самый сладкий подарок для мужчины – вы. Мог ли я устоять? – с притворным сожалением вздохнул наглец.

Я вспыхнула и отвела глаза. Воспользовавшись моментом, Филипп вновь надел мне перстень и поцеловал костяшки пальцев.

– Что поделать, Дария, вы чрезвычайно желанны. Уж простите за откровенность, не хочет наиви только мертвый.

– Почему?

Помнится, и Соланж намекал на какие-то мечты, связанные со светлыми. Лучше это выяснить, чтобы избежать ненужных проблем. Чем мы так привлекательны? Выделяем особые флюиды? Навсейки ведь красивые, на внешность не спишешь. Покорность? Наложницы тоже не сопротивляются. Особые умения? Скорее мужчина меня чему-то научит, чем я его.

Филипп замялся и оглянулся на Геральта. Тот безмолвствовал.

– Вы способны подарить небывалое наслаждение. Вернее, ваше тело.

Значит, действительно нечто неприличное. Неужели еще какой-то дар? Видимо, наиви для навсеев как афродизиак.

Брюнет устроился у моих ног, глядя снизу вверх, как собака. Спесь исчезла. Казалось, Филипп действительно готов исполнить любое желание.

– Воды? – заметив, как я сглотнула слюну, подскочил брюнет.

Перемена оказалась столь разительна, что я не поверила. Неужели за мной собрались ухаживать?

– Нормальную одежду бы! – вздохнула я, поправив спадавшие штаны.

Филипп задумался и выдал:

– Сложно: места тут пустынные. Разве в сундуках поискать. Ткань можно обновить, главное, чтобы истлеть не успела. Не побрезгуете?

Когда выбора нет, и не на такое решишься. В итоге через час я пила вино с какими-то специями, покачивая ногами в подогнанных по размеру ботинках. Филипп истратил на магию все оставшиеся силы, но даже не думал протестовать. Более того, я его об этом не просила, брюнет сделал сам. И платье в порядок привел. Оно походило на те, которые я носила в Мире воды. Подобные наряды вышли из моды в Веосе много столетий назад.

Филипп, пусть и считался женихом, сидел поодаль и молчаливо наблюдал, как Геральт расчесывал мои волосы. Странная прихоть, но любимому нравилось перебирать пряди. Геральт аккуратно орудовал гребнем, даже косу заплел, а после начал массировать шею. Я зажмурилась, наслаждаясь теплом мужских пальцев. Они будто трогали струны, наигрывая мелодию для двоих. И я забыла о Филиппе, о вине, целиком и полностью отдавшись во власть этих рук. Вот они спустили платье с плеч, прошлись поверх нижней рубашки до поясницы… Волшебство момента нарушил кашель Филиппа. Что еще?!

– Иди отсюда! – В тоне Геральта ясно читалось продолжение: «Не свалишь, песий сын – поколочу».

– Эм… Дария – невеста, воздержись пока. Утешайся тем, – брюнет взглядом побитой собаки покосился на меня, – что прекрасная дама не подарит мне даже поцелуя.

Геральту надоел весь этот балаган. Он твердо заявил: мы сегодня же возвращаемся в Веос и проводим обряд очищения, Филипп может прямо сейчас готовить место для портала и чертить основные линии.

– Я чуть позже приду. – Любимый глянул на меня с обещанием, от которого сердце пустилось в галоп. – Нужно твою невесту успокоить.

Брюнет засопел и неохотно поплелся к выходу.

– Леди не предложила остаться, иди, – поторопил Геральт. – Сам знаешь, статус жениха дорогу в спальню не открывает.

Угрюмый Филипп кивнул и хлопнул дверью. С чувством, со всей силы. Что это с ним? Настроение меняется трижды на дню.

– Не обращай внимания! – Геральт ловко расшнуровал мое платье. Его губы приникли к краю сорочки, и у меня перехватило дыхание. Такие горячие! – Обычное мужское соперничество. Ему очень хочется оказаться на моем месте, но я ведь твой, а Филу ничего не достанется?

Я кивнула и позволила мыслям унести меня далеко от замка.

Наши губы слились в поцелуе. Язык скользнул в рот Геральта и сплелся с его языком. Ненасытный, он извивался, стремясь переиграть соперника в убыстряющемся танце. Сердце давно билось с перебоями где-то в горле, в любой момент готовое взорваться и утопить в бесконечности счастья. Мир будто остановился, а потом завертелся с невиданной скоростью. И мы – его ось. Я плыла и тонула в океане нежности. Ощущения обострились до предела. Тело звенело, послушно исполняя мелодию, которую наигрывал Геральт. Опытный музыкант, он заставлял каждую клеточку вести свою партию и не фальшивить. Пальцы прошлись по рубашке, нащупывая пуговицы.