Лед под кожей

В голосе фомальхиванина было что-то, отчего у Лукаса пошли по коже мурашки. Он невольно представил, как Аш~шад два часа лежит в его старой комнате и прочесывает протонацию дома слой за слоем. Все моменты. Все порывы чувств. Весь этот ӧссенский ад, который видели те стены. Но это еще можно было проглотить; ведь чем, собственно, такое вынюхивание отличается от бесцеремонного любопытства толпы ӧссеан, которые духовно воспаряют от взгляда на бойню на алтаре? Лукаса скорее беспокоило, что Аш~шад о его семейном прошлом, вполне возможно, собрал больше информации, чем он сам. Кто знает, какие давно забытые пакты старого профессора он вытащил из могилы?

Лукас мельком вспомнил о письме. Но это было совсем не навязчивое искушение.

– Ты не спросишь, – констатировал Аш~шад после недолгой тишины. – Ни о чем. Вот он, человеческий характер! Ты обманываешь сам себя с удивительной изобретательностью, Лукас.

– Нет нужды…

– Ну, конечно, у тебя ее никогда нет. Ты искренне веришь в собственную неуязвимость. Никогда в жизни не признáешься, что есть вещи, которых ты боишься. Однако, как только речь заходит о твоем отце, смелость тебя покидает.

Лукас скептически наблюдал за ним.

– Вот это сюрприз, – проронил он. – Я тебе скажу кое-что, Аш~шад. Вещей, которых я боюсь, у меня целый список, но на первом месте – благожелательная, показная психологическая риторика. Вот она мне сильно действует на нервы. Если, кроме перечисления всех моих отвратительных черт, ты еще и собираешься мне указывать, что я должен вытаскивать на свет травмы из детства и разбираться со своим отношением к отцу, то я лучше пойду.

– В твоем отношении к отцу разбираться нечего, – насмешливо сказал Аш~шад. – С ним все ясно. Удобная, комфортная ненависть, четко обозначенный враг, никаких сомнений. Тебе даже не придет в голову, что ты мог бы быть ему за что-то благодарен. Ну и? Это не мои проблемы. Как-нибудь доживешь жизнь без драм.

Лукас замер. Он приготовился яростно биться за право на личную жизнь, но его, очевидно, никто и не отрицал. Аш~шад просто пожал плечами и закрыл глаза… как и Ёлтаӱл, которая демонстративно повернулась спиной, когда он положил на прилавок деньги. Не вечно же людям навязывать свое мнение.

Однако думал он о другом – о последней фразе. «Как-нибудь доживешь?!.» Только теперь Лукас допустил мысль о том, что Аш~шад, вполне возможно, знает не только о его прошлом.

«Да, а как насчет этого? – крутилось в его голове. – Это-то до тебя не дойдет даже в виде намека, Аш~шад? Я, в одиночестве… потный… корчащийся на полу… зубы стискивают подушку… слезы… царапины до крови… и звуки…»

Лукас в ужасе остановил этот поток мыслей. «Нет, нет, ради бога, не отвечай на это!» У него было страшное чувство, что его голова для фомальхиванина открыта и в свободном доступе, словно кастрюля без крышки; и он вдруг больше не мог сидеть в полуметре от него и постоянно ожидать, что еще, помимо вареных овощей, макарон или потрохов, фомальхиванин достанет половником. Лукас поднялся, сунул руки в карманы пончо и начал ходить по комнате. Обернувшись к стене, он закончил недолгий внутренний бой с удовлетворительным результатом.

«Что бы ты ни узнал, Аш~шад, оставим это как есть».

Когда к нему вернулась речь, он рассказывал о том, что необходимо будет сделать в течение следующей недели, как незаметно и без особого внимания медиа связаться с Советом, как Аш~шаду получить гражданство и какие предпринять шаги для налаживания психотронного бизнеса.

Они пришли к согласию, что будет уместно все-таки наладить контакты с Независимым профсоюзом психотроников во главе с Хэлесси, снять офис и нанять секретаршу… однако без грандиозной рекламы, по объявлению, в котором не будет никаких подробностей о виде бизнеса. Сделать все это в том изысканном стиле, в котором изначально хотел Лукас, не получится до тех пор, пока не станет ясно, какую угрозу могут представлять ӧссеане. Лукас с облегчением почувствовал, как на него наваливается гора работы: наконец крепкая почва под ногами! Он открыл нетлог и занялся назначением встреч.

Всё как раньше. Неделя неопределенности забыта.

* * *

П

редставителя Независимого профсоюза психотроников Лукасу не удалось разыскать ни на официальной линии Союза, ни в университете, но в нетлоге у него был еще его личный номер, с которого Эдгар Хэлесси сам звонил ему неделю назад. Тут он его и застал; однако результат не обрадовал.

– Хэлесси готов встретиться в любое время, – сообщил он Аш~шаду, закончив звонок. – Но он все еще настаивает на том, что нужны точные и измеряемые результаты. На твоем месте я бы оставил это дело.

Аш~шад замер.

– Что? Почему? – выглядело так, будто он и вправду удивлен. – Думаешь, я не смогу показать необходимые результаты?