Лед у подножья (СИ)

Больше потоки крови не лились. Ледяная Королева одним своим примером внушала покой. Она пережила пять покушений, но всякий раз прощала террориста. Ледяная Королева не испытывала к нему ненависти или вражды. Только сострадание. Ведь зря люди боролись с неизбежным.

И вскоре темно-синие стяги оказались вывешены по всей стране. Стране, забывшей о личной выгоде, сплотившейся, механистичной и отрешенной. Стране, которая забыла о субъективности и личном интересе.

Но Ледяная Королева не была глупой. Она знала, что их не оставят в покое. Да и населению требовалась работа, которая могла сплотить их. И Ледяная Королева убила две проблемы разом, построив целую сеть оружейных заводов. Она мечтала распространить свое учение на всю планету. Ведь только тогда войны прекратились бы. Вместе с ними ушли бы боль и скорбь. Больше никому не пришлось бы терять родных и близких. И больше никому не пришлось бы их обретать. Каждый был бы друг другу и братом с сестрой, и соседом, и товарищем, и незнакомцем.

И когда раз за разом на королевство Пиренеев нападали враги, оно одерживало верх. В последний раз не удалась провокация скандинавов. Половина Европы погрузилась в вечную зиму. Оставалась лишь далекая и жаркая Россия, окруженная поясом буферных государств. Ее покорить хотелось больше всего. Ибо когда пал бы гегемон, пристанище импульсивных и эмоциональных людей, безмолвие воцарилось бы в мире.

Ледяная Королева надеялась, что ее армии сумеют справиться с сопротивлявшимися горстками людей. Думая о спасении собственных жизней, они были готовы глотку перерезать друг другу. И на их слабостях играла Ледяная Королева. Она знала, что гнев ослабляет, а эмоции лишают рассудка.

Это помогало ей всегда быть на шаг впереди.

А что родители? Ледяная Королева не думала о них, они не вызывали больше рвотных позывов от отвращения. И бывшая принцесса уж точно не скучала по тем временам, когда ее обсуждали за спиной.

— Чувства — это боль, — Ледяная Королева почувствовала, как стихия развеялась. Ветер бережно поставил ее на ноги. — А с болью сложно бороться. Поэтому мы просто сделаем так, чтобы она навечно исчезла.

Вдалеке грянул взрыв. По расчетам Ледяной Королевы, война с Россией должна была начаться через несколько часов.

*****

Мишель долго пыталась успокоиться. Этот лысый гад опять карты спутал! И зачем написал про подозрительное исчезновение товарищей? Взбаламутил Эллисон, подкинул дело, а сам скрылся.

Впрочем, автогонщица тоже хороша. Всегда вела себя осторожно, а тут полезла в такую авантюру. Неужели появилось желание помочь попавшим в беду татарам?

Мишель решила узнать это при встрече. Заодно надает тумаков автогонщице, возомнившей себя спасительницей земли. Будет знать, как в темные делишки лезть…

Впрочем, татары пропали в довольно презентабельном на первый взгляд здании. Они разбились на парочки. Зейн шутил и острил, мимолетно опрашивая посетителей небоскреба. Но если кто и видел Эллисон, то мимоходом. Миша все пыталась выцепить из толпы знакомую рыжеволосую голову, но ничего не выходило. Эллис словно сквозь землю провалилась.

У Дэна дела шли лучше. Учитель расспросил ассистентов, и один из них рассказал, что видел рыжеволосую девушку с одним из ассистентов. Вскоре нашелся и герой вечера. Бледный, дрожащий, словно осиновый лист на ветру, он часто повторялся и запинался, беглым взглядом осматривал столпившихся вокруг него людей и паниковал.

— В-в-вы тоже не вернетесь. Хозяин пребывает в отвратительном настроении, — промямлил ассистент.

— А мы его не боимся, — решительно произнесла Мишель, подсовывая ему под нос кулак. — Так куда ты отвел мою подругу?

— Она сама искала пропавших ассистентов! — взвизгнул ассистент.

Дэн взял его под локоть и отвел в сторону. А то посетители начали бросать подозрительные взгляды.

До рукоприкладства дело не дошло. Ассистент проводил их к лифту. Он сильно переживал, заявлял, что живыми из подземелья они не вернутся.

— Мы вернем их всех, — пообещала Мишель.

Она зашла в лифт первой. Следом туда ступил Зейн, а Дэн остался у створок, скрестив руки на груди.

— Мы с Майей побудем наверху, и если вы не вернетесь через полтора часа, будем бить тревогу, — произнес учитель.

— Хорошо, — кивнула Миша. Предложение учителя выглядело рациональным. Ей бы такое в голову не пришло. А ведь они могли исчезнуть так же бесследно, как и Эллисон…

— Берегите себя, — напоследок прошептала Майя, и створки лифта захлопнулись.

Они спускались на подземный этаж бесконечно долго. Но в конце концов последняя кнопка погасла, и створки разъехались в стороны, открывая взору темный подвал. Почти кромешная тьма воцарилась в этом месте, и если бы не светодиоды, вспыхивающие время от времени, Миша не разглядела бы и пальцы рук, даже если бы поднесла их к носу.

Пахло пылью и заброшенностью. Они словно очутились в склепе, старом страшном месте, изнывавшем от безнадеги. В этом подвале не было места жизни.