Леди Дерзость

Второй раз за день ее уличили в ревности. Она хмуро взглянула на тетку, которая, хохотнув, затопала своей слоновой поступью дальше. Ориел не имела возможности ответить на выпад Ливии, но уязвил он ее не меньше, чем выходка Блэйда.

Она горделиво повернулась спиной к удаляющейся тетке и направилась к библиотеке. Ей необходимо теперь поговорить с Блэйдом: он уже, наверное, поделился своими догадками по поводу смерти дедушки с Джорджем. За дверью она услышала шум падающего стула и мужские проклятья, а войдя в комнату, увидела на полу клубок из переплетенных ног и рук.

Рядом с книжными полками валялась перевернутая табуретка, а возле нее распластался Блэйд. Сверху лежала Джоан, которая пыталась его поцеловать. Он стонал и силился ее оттолкнуть, пока наконец не сбросил.

— Черт возьми, моя голова…

Джоан вновь навалилась на него, и он снова вскрикнул от боли.

— Дева Мария, перестань упираться локтем в мой пах, ненормальная! Ориел!

— Ну вот, — саркастически произнесла она. — Наконец-то вы удосужились обратить на меня внимание.

— Ориел, — сказала Джоан, вставая с пола. — Он упал с табуретки.

Блэйд свирепо посмотрел на нее.

— Она набросилась на меня.

— Он упал и стукнулся головой, — сказала Джоан. — После этого мы поцеловались.

Ориел приподняла бровь, вопросительно глядя на Блэйда. Он поправлял на себе одежду, тихо ругаясь.

— Мы не целовались. Это она целовалась. А вот я отбил себе задницу.

— Не сомневаюсь.

Он посмотрел на нее, потом на Джоан, затем снова на Ориел и самодовольно ухмыльнулся. Ориел решительной походкой зашагала прочь. Блэйд бросился за ней вдогонку.

— Не убегай, милая. Мне очень приятно, что ты ревнуешь. Вспомни правила изысканной любви, которые гласят, что любовь и ревность идут рука об руку, и чем больше любовь, тем сильнее ревность.

От бешенства Ориел потеряла дар речи. Вскинув голову она пронзила его горящим взглядом и носком своей туфельки резко ударила его по ноге.

Он, вскрикнув, схватился за ушибленную ногу и запрыгал на месте. Это зрелище доставило ей удовольствие: подбоченившись, она наблюдала за его гримасами и прыжками.

— Вы забыли другую, не менее важную заповедь, милорд: юноши могут по-настоящему полюбить, лишь вступив в пору зрелости. Вы, милорд, еще не достигли этой поры.

Повернувшись спиной к Блэйду, который все еще тер ногу, она покинула поле боя победительницей.

Только войдя к себе в комнату, она вспомнила, что хотела расспросить его о разговоре с Джорджем.

Черт бы побрал этого ветреного типа. Нет, она, конечно, не права. Теперь, подумав, она считала виновницей Джоан. Впрочем, он ведь мог и убежать от нее.

— Тьфу, шут с ним. Он заслужил то, что получил.

Но через некоторое время ее стало одолевать беспокойство: какой же реванш Блэйд собирается взять у нее за полученный удар?

10

Измена никогда не будет в чести. Почему?

Потому что, если она будет в чести, никто не осмелится назвать ее изменой.

Сэр Джон Харингтон

Сославшись на головную боль, Блэйд избавился наконец от Джоан и вернулся к себе в комнату. Прижав лоб к спинке кровати, он громко стонал:

— Черт побери всех женщин!

Рене в это время чистил бархатную накидку Блэйда.

— Месье?

— Я доверился ей. Боже, спаси и сохрани. А что, если она проболтается одному из своих кузенов? Как я мог довериться ей?

— Госпожа Ориел? — Рене поглаживал накидку, сдувая с нее пылинки. — Но вы говорили, что она самая честная девушка из всех, кого вы знали, и самая умная.

— Да, но где уверенность, что она достаточно осторожна и осмотрительна?

— Думаю, милорд, хотя бы в том, что она все еще не уступила вам.

Блэйд поднял голову, бросив в сторону Рене недовольный взгляд.

— Вот как! Мой слуга потешается надо мной. — Он снова уперся лбом в спинку кровати. — Я должен ждать, но времени становится все меньше, а убийца по-прежнему на свободе. Сэр Томас убит, потому что знал некую тайну, и кто-то боялся, что он сможет кому-то ее открыть. Я в этом уверен. Если сэр Томас оставил об этом какое-либо упоминание, — Ориел единственная, кому он мог поведать, что держал у себя. Она сейчас хранительница его библиотеки и его вещей, а я помогаю ей разбирать их. Ты уверен, что в его личной комнате нет ничего подозрительного?

— Да, милорд. Может быть, вам попросить ее помощи?

— Это невозможно. Мне едва удалось убедить ее в том, что произошло убийство. А кроме того, как ты мне прикажешь действовать? Ввалиться к ней в комнату и заявить, что я один из секретных агентов королевы и не сможет ли она любезно разрешить мне порыться в вещах ее двоюродного дедушки? Если же сказать ей, кто я на самом деле, то под угрозой окажется ее жизнь. О Господи, ведь я это уже сделал.

Рене отставил работу и смотрел на Блэйда, как священник па кающегося грешника.

— Милорд, я никогда не видел вас таким обеспокоенным. Мы рискуем не больше, чем во времена ваших опасных миссий во Франции.

— Во Франции мне не приходилось беспокоиться об Ориел.

— А! — На лице Рене появилась улыбка. Блэйд стукнул по спинке кровати.