Леди и Бродяга

– Я тоже должна тебе кое в чем признаться. Мои родители с самого детства вдалбливали, что все должны учиться, учиться, учиться… Ставили в угол за четверки в дневнике, считая это чуть ли не оскорблением их фамилии. А потом я встретила тебя. Ты плевать хотел на общественное мнение, делал то, что считаешь нужным. Меня это зацепило. Ты был так непохож на всё моё пресное окружение, и я боялась потерять голову…

– И что же, голова уцелела? – саркастично процедил, немного прищурившись.

– После победы в конкурсе вокруг вилось столько парней… Но я так и не смогла забыть своего необразованного тату-мастера… Как думаешь, уцелела?

Наши взгляды притянулись друг к другу, и Коршунов с видом голодного зверя нетерпеливо прошелся губами вдоль линии моей челюсти. По телу побежали волны сладкой истомы. Каждое его прикосновение вызывало фейерверк умопомрачительных ощущений. Только этот мужчина мог растопить внутренние льды, превратив их в журчащие весенние ручейки.

– Эй, стоп! Я ещё не всё спросила! Расскажи о своем новом бизнесе, мне очень интересно… – промурлыкала, отворачиваясь, чтобы нас вновь не унесло в другое русло.

Мне хотелось продолжить разговор по душам.

– Это студия дизайна. Я давно рисовал эскизы, проекты, даже освоил несколько дизайнерских программ. Набрал команду молодых ребят, которые только закончили ВУЗ, их без опыта никуда не брали. Так мы и начали творить, – в его голосе появилось удовлетворение. – В какой-то момент понял – чтобы управлять этим коллективом, мне не хватает знаний. Тогда пересилил себя и поступил на заочку…

– Ян, это здорово! У меня просто нет слов! А как же тату-салон? Ты ведь не мог его оставить?!

– Он так и работает. Изредка по выходным принимаю самых преданных клиентов. Но теперь это хобби. Тот запал обозленного восемнадцатилетнего мальчишки иссяк.

– А как ваши отношения с отцом? – спросила я осторожно.

Желваки на скулах мужчины напряглись. Он поморщился и, набрав полную грудь воздуха, тихо сказал:

– Мы помирились. Правда, я так и не согласился занять должность в его корпорации и не принял от него ни копейки на новый бизнес. Взял кредит в банке. Хочу, чтобы мы были на равных. Он добился всего сам, и я смогу. Пару раз в месяц приезжаю к нему попариться в бане. Учимся находить общий язык. Это непросто, учитывая, что не общались всю жизнь…

– Знаешь, мы с родителями всю жизнь прожили под одной крышей, но иногда у меня складывается ощущение, будто говорим на разных языках…

– Я никогда не жил с отцом и матерью под одной крышей. Даже не представляю, как это… – произнес он дрогнувшим голосом.

– Ян…

– Прошлое не изменишь! Зато настоящее в наших руках… – парень усмехнулся, притягивая меня ближе. – А ещё…

– Что ещё? – повернула голову, утопая в водовороте его лукаво прищуренных глаз.

– Ты еще не закончила осмотр моих татуировок… – произнес он хрипло, отчего от лица отхлынула вся кровь.

Мужчина чуть отстранился, открывая мне лучший обзор. Вздрогнула, когда мой взгляд коснулся маленькой птички прямо у него под сердцем.

– Ян, это же… – голос надломился, а внутри всё затрепетало.

Поспешно сглотнула, продолжая парализовать взглядом небольшую темно-синюю татуировку.

– Ласточка, – сказал тихо и твёрдо.

Опустила голову, внимательно разглядывая рисунок, и чуть не лишилась рассудка, углядев на аккуратном крылышке еле заметную букву «Д».

– Ян, но когда ты набил себе это?!

Наши взгляды встретились, и я дважды моргнула, чтобы отогнать подступающие к уголкам глаз слёзы.

– Через несколько дней после того, как ты обрезала мне волосы… – он усмехнулся, глядя на меня с какой-то щемящей теплотой. – Не хотел верить, что это всё. Думал, если ты будешь жить у меня под сердцем, рано или поздно почувствуешь это и прилетишь на своё место… – В груди сдавило, и я закрыла глаза, продолжая удерживать его руку в тёплых ладонях. Ян потянулся к выключателю, и спустя секунду в комнате воцарилась темнота. Мужчина прижал меня к себе и еле слышно прошептал: – Теперь ты на своем месте, Дашка. У меня под сердцем… Прости меня. Увидел, как ты целуешься на парковке с тем парнем, и озверел. Выяснилось, что это обыкновенный мажорик, у которого папочка большая шишка в правительстве. Вот поэтому он председатель Профкома и молодой ученый, мать-перемать! Я думал, у вас там уже всё серьёзно, работаете вместе… шуры-муры… Знаешь, говорят, кто больше всех любит, тот больше всех карает… Если бы я только знал, Даш… Если бы я только знал… – его дрожащие губы коснулись моего виска.

Закрыла глаза, так и не найдя в себе силы ответить. Мы уснули, крепко обнимая друг друга и больше не произнеся ни слова.

31 декабря

Выключила печку, на которой уже дымились горячие оладьи, и побежала открывать входную дверь – Ян трезвонил так, будто кругом пожар, а он возглавляет бригаду спасателей! Ну, что за манера?!

– Иду-иду! – громко выкрикивала, открывая щеколду.