Леди Ю

Впервые он всерьез разозлил Кучму в 1997 году, когда заявил по телевидению, что президент перетянул на высокие должности в Киев свыше 200 своих днепропетровских друзей. Накануне выборов 1999 года в эфире радио «Континент» Гонгадзе призывал голосовать против Леонида Даниловича. Одним из первых понял, какую роль может сыграть Интернет в несвободной стране, и создал сетевую газету «Украинская правда». Газета была жестко оппозиционной по отношению к президенту.

Через два с половиной месяца после исчезновения Гонгадзе, 28 ноября 2000 года, лидер социалистов Александр Мороз созвал пресс-конференцию. На столе перед Морозом лежал магнитофон. Поколдовав над ним, соратник Мороза Юрий Луценко запустил пленку. И в полной тишине зазвучал малоразборчивый, но до боли родной голос Леонида Кучмы.

Это были записи разговоров президента с приближенными. Речь шла о Гонгадзе. Пленки демонстрировали жгучую и абсолютно иррациональную ненависть Кучмы к журналисту, которого он называл «подонком» и разными другими, преимущественно нецензурными словами. В беседах с главой Администрации Литвиным, министром внутренних дел Кравченко и председателем Службы безопасности Деркачем президент, кипя гневом, требовал расправы над журналистом: «Гонгадзе? Так вы ж ему пиздец можете сделать? Депортировать его в Грузию и выкинуть там на хуй…» На одной из более поздних записей министр внутренних дел докладывал президенту об исчезновении Гонгадзе, а в ответ Кучма злорадно смеялся: «В Чечне, чеченцы его выкрали».

Пятнадцатиминутная аудиозапись вызвала эффект разорвавшейся бомбы сперва на Украине и в СНГ, потом – во всем мире.

Со временем Мороз рассказал о происхождении записей. О том, как к нему пришел майор украинской Госохраны Николай Мельниченко и поведал, что в течение долгого времени записывал разговоры в президентском кабинете, в столовой и в сауне. Странноватый с виду Мельниченко утверждал, что так велела ему совесть. «Я подслушивал Кучму и понял, что наш президент – бандит», – объяснял он свои действия. Сперва майор, если верить его словам, хотел даже убить Кучму, но потом передумал и решил «задокументировать преступления».

Нельзя сказать, что украинцы с ходу поверили, будто Леонид Данилович отдал приказ убить журналиста. Из записей, идентичность которых президент с самого начала отрицал не слишком настойчиво, можно было лишь понять, что он слегка свихнулся на почве Гонгадзе. Преобладало недоумение. Для чего несчастному отрезали голову? А если к убийству и впрямь причастна власть, то как вышло, что тело нашли? Или с самого начала кем-то так и было спланировано: убить и не скрывать убийства? Кем?

Внятного ответа на эти, как и на многие другие вопросы, нет до сих пор. Хотя предполагаемые соучастники, бывшие сотрудники Департамента внешнего наблюдения и уголовной разведки МВД, пойманы и осуждены на длительные сроки заключения. Генерал Пукач тоже арестован и в январе 2013-го приговорен к пожизненному заключению; во время следствия он назовет «заказчиков убийства»: Кучму, Литвина и Кравченко. Экс-министр внутренних дел Юрий Кравченко, согласно версии следствия, накануне задержания покончит жизнь самоубийством. Дважды выстрелив себе в голову.

Кучма безмолвствовал больше недели, не зная, как реагировать на случившееся. Есть сведения, что в первые дни после выступления Мороза он был настолько деморализован, что даже подумывал об отставке. Президент ощущал себя голым и беззащитным в толпе врагов. Рассказывают, он подолгу молчал и затравленно озирался по сторонам, ища направленные на него микрофоны и понимая, что каждое сказанное сегодня слово может завтра вернуться к нему на магнитофонной ленте.

Если верить слухам, он пил водку и думал. Его мучили два классических русских вопроса. Первый: что делать? И второй: кто виноват? Ответив на второй, т. е. поняв, кто стоит за спиной взалкавшего правды майора, можно было принимать решение о стратегии дальнейшего поведения. Впрочем, прежде всего надо было ответить на первый, тактический вопрос: что делать, чтобы не потерять власть?

Наверное, Кучма задумывался и о радикальных вариантах. Разогнать парламент? Ввести прямое президентское правление? Закрыть для острастки пару газет? Посадить Мороза?.. Все это было заманчиво, но президент догадывался, что Украина – не Туркмения. За неделю раздумий Кучма ясно осознал, что играть нужно на том поле, где он был сильнее всех и до сих пор всегда побеждал.

Не нужно резких шагов. Надо все отрицать, выкручиваться, искать союзников, подкупать или морально уничтожать врагов, тянуть время, спихивать вину на других, маневрировать, заметать следы… Делать он это умел лучше, чем все его враги вместе взятые. Но ни в одной партии Кучмы ставки еще не были так высоки, как в той, что предстояло сыграть сейчас.