Леди Каладана

– Я могу сводить вас на конюшню, там великолепные лошади редчайших пород, генеалогию которых можно проследить вплоть до Древней Земли, – с улыбкой предложил Тулл. – Такой военный человек, как вы, не сможет остаться равнодушным и по достоинству оценит этих благородных животных.

– Сардаукары нечасто ездят верхом, – возразил Колона. – К тому же это не светский визит. Сардаукары смогут выяснить, насколько обоснованны толки и слухи.

Тулл, жаждавший объяснений, помолчав, задал самый главный вопрос:

– Все же скажите, почему я оказался на подозрении у Императора?

– Причин множество. Во-первых, вы под благовидным предлогом уклонились от посещения торжеств на Оторио; вы не присутствовали там во время террористической атаки Якссона Ару. Многие аристократы Ландсраада прибыли засвидетельствовать свою лояльность, но ваше отсутствие бросалось в глаза, вы не приехали и поэтому уцелели. Может, вы заранее знали о готовившейся атаке?

Тулл наконец потерял самообладание.

– В то время я переживал недавнюю смерть отца, сэр! Вся Элегия была потрясена, могли вспыхнуть беспорядки, и мне следовало остаться здесь, чтобы сохранить контроль над политической ситуацией. Или вы думаете, что я сам устроил смерть собственного отца? – Голос его дрожал от гнева.

На лице Колоны не дрогнул ни один мускул.

– Это вполне возможный сценарий. Зная об атаке, вы могли воспользоваться возможностью свергнуть отца и захватить власть.

Тулла едва не стошнило от такого предположения.

– Такое предположение я нахожу оскорбительным, и мне странно, что оно исходит от офицера, да просто от человека.

Колона отведал следующее блюдо, прежде чем ответить.

– Дело в том, что императорская Вещающая Истину высказала определенные подозрения по поводу вашего прихода к власти в доме Туллов. Она утверждает, что видит некоторые признаки заговора в вашем поведении, говорит, что только она может их заметить. Император прислушивается к ее словам.

Теперь виконт горько усмехнулся.

– Преподобная Мать Мохайем выражается весьма туманно. Она из Бинэ Гессерит, а Орден сестер относится ко мне враждебно. Мотивы Бинэ Гессерит может понять даже ребенок, и я бы не стал обращать слишком много внимания на ее слова.

Он презрительно фыркнул, затем продолжил:

– Эти ведьмы всю жизнь держали моего отца под каблуком, он платил им огромные суммы, которые использовались на строительство Школы Матерей. Наше семейство потратило на это целое состояние, вот что я вам скажу! После смерти отца, – продолжил он, – я прекратил их финансировать и изгнал его наложницу. Эта ведьма пыталась соблазнить меня еще до того, как остыло тело старого виконта. – Было видно, насколько противно Туллу это воспоминание, от раздражения голос его сел и стал глуше. – Если вы всего этого до сих пор не знаете, полковник-баши, то я вправе усомниться в вашей компетентности как следователя.

Колона уважительно кивнул. Естественно, он знал эти подробности.

Виконт Тулл некоторое время молчал, а затем сказал ломким голосом:

– Что-то еще?

– Император озабочен вашими тесными связями с Домом Верденов. Согласно опубликованному докладу КАНИКТ, ваши коммерческие интересы тесно переплетались.

– Да, конечно, это правда. Несмотря на красоты нашей планеты и на доходы, получаемые за счет выращивания редких лишайников, мы интересуемся и возможностями межпланетной торговли. Мы добываем металлы на нашем поясе астероидов и отправляем руду на Дросс. – Лицо Тулла потемнело. – Уничтожение дома Верденов сильно ударило по нашим торговым интересам и по благополучию моего народа, и я направил жалобы в Совет Ландсраада.

– Откуда нам знать, что ваша предполагаемая коммерческая активность не является способом финансировать движение Союза Благородных? – спросил Колона.

Тулл возмутился.

– Откуда мы вообще могли знать, что Фаусто Верден – изменник? Ни я, ни другие члены Ландсраада до сих пор так и не увидели никаких доказательств этого, хотя с момента уничтожения дома Верденов прошло уже довольно много времени.

Он едва сдерживал гнев.

Колона продолжал соблюдать беспристрастный нейтралитет. Он тоже скептически относился к подозрениям в отношении виконта, но сардаукар не имеет права высказывать сомнения в обоснованности полученных от императора приказов.

– На мой взгляд, доказательств достаточно.

Теперь Тулл окончательно перестал сдерживать раздражение и злость.

– Всех тех людей убили без суда, без представленных доказательств, без права на апелляцию, а теперь вы полагаете, что мне вполне достаточно вашего слова?

– Это слово Императора, – произнес Колона, заканчивая разговор.

Они ели и пили молча. Тулл, не скрывая горечи и подавленности, наконец сказал:

– Расследуйте это дело, как считаете нужным, полковник-баши, но никаких признаков мятежа вы не найдете. – Он отодвинул блюдо, давая понять, что обед окончен. – Если, конечно, не сфабрикуете их.

Колона снова ответил безупречно:

– Мы сардаукары.

Это не являлось откровенным отрицанием, но Колона хотел, чтобы собеседник понял его именно так.