Леди-киллер

За двадцать два года службы он пережил множество перемен как в самой полиции, так и в отношении общества к ней. Было же время, когда полицейских уважали, любили, боялись — да-да, боялись! А теперь что? За руку схватить нельзя. Даже подозреваемого. Непременно сыщется его дружок, член парламента, и начнет вопить про грубость в полиции! И еще про нераскрываемость преступлений! Не успели труп обнаружить, а им уже через сутки преступника подавай!

Флауэрс нахмурился: не найдут они маньяка, всякие там «кровоточащие сердца Иисуса» и им подобные достанут-таки Флауэрса. А найдут — на него навалятся психологи, активисты «общественного служения», всевозможные «чайники» из бывших государственных мужей, которые, выйдя со скандалом в отставку, стали вдруг необычайно либеральными, и примутся доказывать, что убийцу, поскольку он невменяем, нельзя привлекать к уголовной ответственности. В итоге этого сукина сына поместят в психбольницу в Броудмуре и создадут ему такие шикарные условия, о которых он и мечтать не мог на воле. Такое уже было. И не раз. Флауэрс видел это собственными глазами! Но в настоящее время и пресса, и общественность жаждут крови убийцы, а не полиции! Так что надо воспользоваться моментом и поскорее изловить Потрошителя.

И Флауэрс скрепя сердце вновь погрузился в отчеты. По средам он обычно играл в гольф, но сегодня об этом и мечтать нечего! Не хватало еще, чтобы его сфотографировали прямо на поле, а фотографию поместили в газетах! Тогда его просто сожрут и не поперхнутся. Телефонный звонок заставил погруженного в размышления Флауэрса подскочить в кресле. Это была секретарша.

— Ну что там еще?! — рявкнул Флауэрс, нажав кнопку приемного устройства.

Сидевшая в проходной за пультом Джанет закатила глаза: ну и манеры у этого Флауэрса! Отвратительный тип!

— К вам пришли, сэр. Мистер Келли и мистер Гэбни. Проводить их наверх?

У Фредерика Флауэрса от волнения пересохло в горле, и он ощутил приступ дурноты. А что, если их увидят вдвоем и быстренько сообразят что к чему?!

Но тут рассудок взял верх над эмрциями, и Флауэрс вспомнил, что Келли никогда не был ни под судом, ни под следствием. Что же такого особенного в том, что он зашел к Флауэрсу? И все же внутренний голос говорил ему, что лучше не встречаться с Келли в участке. В обществе им так или иначе приходилось сталкиваться: полицейские и представители теневого мира просто вынуждены встречаться друг с другом — так уж заведено. Оба — Патрик и Фредерик — были масонами. Оба поддерживали контакты с местными парламентариями. Но принимать его здесь, в кабинете, на глазах у всего персонала… Ведь он может назвать его «Фредди»!

— Ну что, сэр, проводить к вам господ Келли и Гэбни?

— Ах да, Джанет! Пожалуйста, проводите!

Увы. Причины отказать Келли в приеме у него просто не было!

Флауэрс достал из ящика стола успокоительные таблетки «Сэттлерс», кинул в рот две горошинки и принялся громко хрустеть ими.

Неужели нельзя было встретиться в клубе, как это они делали прежде? Что такое стряслось? Зачем ему понадобилось идти прямо в участок?

Постепенно Флауэрс немного успокоился, но стоило Джанет оставить их и закрыть за собой Дверь, как лицо его приняло мрачное выражение.

— Ты что, с ума сошел? Зачем сюда приходить? Ведь у каждого участка теперь пикеты! Неужели нельзя встретиться в клубе?

Келли спокойно смотрел на стоявшего перед ним высокого седоватого мужчину. Они с Флауэрсом были почти ровесниками, но выглядел Флауэрс старше — сказались пережитые им перипетии. Он носил особый пояс, чтобы скрыть брюшко, красил волосы. Келли он был крайне несимпатичен, этот недалекий, ничтожный тип.

— Тебе что, моча в голову ударила? — ледяным тоном произнес Келли.

Флауэрс нервно заморгал, но Келли, сверля его взглядом, ткнул в него указательным пальцем и, наслаждаясь появившимся на лице полицейского выражением страха, продолжал:

— Может, ты забыл, Фредди? — Голос Келли был полон презрения. — Так напоминаю тебе — совсем недавно убили мою дочь. Насколько мне известно, у тебя должна быть информация. Ведь я не раз говорил тебе об этом, при самых разных обстоятельствах. — Полные сарказма слова попали в цель.

Патрик сел, сел и Уилли. Флауэрс вернулся на свое место за столом. С него, конечно, сбили спесь, это ясно, но в то же время он испытал облегчение: визит Келли, если даже о нем пронюхает пресса, может показаться вполне естественным и уместным, поскольку дочь Келли — одна из жертв преступника.

— Весьма сожалею, Патрик, но, слово чести, наш участок сегодня буквально в осаде!

— И еще ты пропустил партию в гольф, да? У меня прямо сердце разрывается, глядя на тебя!

Флауэрсу не очень-то пришелся по вкусу гвоздь, который Келли в него вколотил, утопив по самую шляпку, но он проглотил оскорбление. С Келли приходится считаться, слишком много он знает и о Флауэрсе, и о других. Так что нажить в его лице врага совсем нежелательно!