Леди на одну ночь (СИ)

Разве могла она бросить тетушку и Кирилла? Это было бы черной неблагодарностью с ее стороны. Да, Таисия Павловна третировала ее порой сверх меры, но разве не она дала ей кров и стол? И разве заслужила тетушка того, чтобы ее имя трепали на каждом углу? А ведь так и произойдет, если она сбежит из дома с мужчиной. И разве не пострадает от этого ее брат? Верещагин ни за что не позволит своей дочери выйти замуж за Кирилла, если репутация его сестры окажется безнадежно испорчена.

Она тряхнула головой, отгоняя призрачные мечты, и тихо, но твердо сказала:

— Благодарю вас за предложение, сударь, но я не поеду с вами в Лондон ни в каком качестве.

И сглотнула подступивший к горлу комок.

Кузнецов кивнул. Должно быть, он и не ждал иного ответа.

— Не думайте, что я отступлюсь, Александра Сергеевна! Если будет нужно, я снова отложу отъезд.

Она сложила книги в стопку, надеясь, что он заметит, как дрожат ее руки.

— Это ни к чему, Андрей Николаевич! Я не переменю своего решения. Прошу вас — оставьте меня!

— Я приму отказ только в одном случае, — он чуть повысил голос, и она снова с беспокойством посмотрела на библиотекаря, — если вы скажете, что я вам противен.

Противен? Да как он мог такое подумать? Он удивлял ее, его взгляд порой приводил ее в трепет, а слова пугали, но разве не он ей снился ночами? Разве не его видела она в героях читаемых книг?

А он — напряженный, взволнованный — ждал ответа. И она понимала — он не отступит. Если только она на самом деле не скажет ему этих ужасных слов.

Это было трудно. Так трудно, как не было еще никогда. И язык у нее заплетался, когда она, глядя прямо на Кузнецова, всё-таки сказала:

— Да, сударь, вы мне противны!

И сердце болезненно сжалось, когда она увидела, как потемнели от обиды его глаза.

17. План

Он негодовал до самого вечера. Да за кого эта девчонка его принимает? Она, что, воображает, что для него других женщин на свете вовсе нет? Как бы не так! Да он сейчас же поедет в публичный дом, где куда более роскошные и опытные женщины, чем она, быстро приведут его в чувство. Да, именно так он и думал поступить! Отвлечься и постараться забыть о нанесенном ему оскорблении. И пусть потом эта гордячка локти себе кусает.

Но отчего-то ни в какой бордель он так и не поехал. Долго сидел в кабинете за книгой и всё вспоминал, вспоминал… Ну, ничего, он отложит отъезд еще на пару недель. Он сделает еще одну попытку. Ведь он же видел, он понимал, что она сказала неправду.

Отвлекся от чтения и воспоминаний он только тогда, когда Степан принес только-только доставленную телеграмму.

Мистер Стивенс, его лондонский управляющий, сообщал, что сделку по приобретению им акций судостроительного завода пытаются опротестовать другие акционеры. Спохватились, мерзавцы! Ну, ничего, пускай немного порычат. Его юристы достаточно квалифицированы, чтобы объяснить им, что британские законы не запрещают людям других национальностей и даже с другим гражданством быть совладельцами предприятий на земле Туманного Альбиона.

Хотя сама ситуация была крайне неприятна сразу по двум причинам. Во-первых, любые разногласия между совладельцами мешали бизнесу. Вместо того, чтобы думать о заключении новых контрактов, они будут тратить время и деньги на свару друг с другом.

А во-вторых, это требовало-таки его присутствия в Лондоне. Он был уверен, что при личной встрече сумеет решить дело со своими новыми и пока еще не желавшими признавать его компаньонами в досудебном порядке. А значит, отложить отъезд из Архангельска на две недели не получится.

В таком мрачном расположении духа его и застал вечером Дерюгин.

— Что за хандра, Андрей? Крепость по-прежнему неприступна? А я тебя предупреждал! Впрочем, если эта тема тебе неприятна, давай поговорим о другом. Только сделаем это в хорошем ресторане. Я страшно голоден.

Сначала он хотел отказаться. А потом подумал — почему бы и нет? Он давно уже никуда не выезжал. И уха из стерляди вряд ли будет лишней.

Ресторан в самом центре города и правда оказался недурен. Они взяли и уху из стерляди, и рябчиков в брусничном соусе, и блины с икрой. И после нескольких рюмок водки Андрей не удержался — рассказал Аркадию о своих неудачах. Всего, конечно, не открыл — просто констатировал, что Шура от его предложения отказалась.

— Забудь, — посоветовал Дерюгин. — Ты сам говоришь — накопилось много дел, вот ими и займись. К тому же, уверен, вернувшись в Лондон, ты и думать не захочешь про Астахову. Нет, я не спорю, она красива, но ты же сам говорил, что твоя невеста тоже очень хороша, и у нее есть неоспоримое преимущество перед Александрой Сергеевной — она богата. Хотя довольно об этом! Тебе нужно развлечься. И я почему-то думаю, что несколько партий в преферанс поднимут тебе настроение.

Но он покачал головой:

— Нет, в клубе наверняка будет Кирилл Астахов. А я предпочел бы хотя бы сегодня не думать о Шуре.

Дерюгин пожал плечами:

— Ну, как хочешь. Хотя Астахов бывает там не каждый день. Тем более, маловероятно, что он появится там сейчас.

— А что такое? — против воли заинтересовался он. — Почему он не может появиться там именно сейчас?