Леди на одну ночь (СИ)

— Но разве в городе мало работы? — она еще пыталась его отговорить, но уже понимала, что он не станет ее слушать. — Сейчас повсюду будут создаваться новые конторы, в которые понадобятся служащие.

Но канцелярская работа уже не прельщала его.

— Ах, Шура, то, что Чайковский делает в Архангельске, не вписывается ни в какие ворота. Он как был эсером, так им и остался. Подлинные патриоты сейчас не в конторах должны просиживать, а с большевиками бороться.

Представить, что именно Кирилл будет бороться с большевиками, Шуре было трудно, то, тем не менее, брат в полку под командованием полковника Лебедева ушел из Архангельска в сторону Шенкурска, пообещав присылать письма, если будет такая возможность.

Многие полагали, что спешно отступавшие части Красной Армии не сумеют оказать достойного сопротивления лучше вооруженным британским и американским воинским частям, и что уже к зиме о советской власти в России останутся одни воспоминания. Но неожиданно наступление Белой гвардии и союзников было остановлено, и иностранным формированиям пришлось готовиться к снегу и морозам.

Ездившая в свою деревню за картошкой Дашутка, вернувшись, делилась впечатлениями:

— Ох, барышня, в каждой избе кто-нибудь на постой встал. Но, вроде, ничего, наших не обижают. Лопочут так смешно, по-своему. А доктор ихний и баб, и мужиков лечит. А одежка у них для нашей зимы неподходящая, еще осень только, а они уже мерзнут. Они-то ведь как думали — приедут в Россию на пару месяцев, парадом пройдут от Архангельска до Петрограда, да и назад, за свои моря. А не тут-то было!

Она произнесла это почти с гордостью, и Шура посмотрела на нее с удивлением. Дарья сразу смутилась:

— Да вы не подумайте, барышня, что я за красных. Но только они вроде как свои, и опять же — хотят, чтобы бедных не было, чтобы все в достатке жили.

И продукты, и уголь, и дрова дорожали с каждым днем — чтобы хоть как-то сводить концы с концами, Шуре пришлось пойти на то, что прежде она считала недопустимым — начать обменивать на хлеб и на сахар тетушкины вещи. Нет, в комнатах она ничего не трогала — а вот среди сваленного на чердаке и в амбарах старого хлама иногда попадалось то, что можно было продать.

Антип уволился еще осенью, и Шура была этому даже рада. Ей нечем было ему платить, да и лошадей у них всё равно уже не было, а из всех печей в доме они теперь топили только две — в кухне и в гостиной. Дашутка в холодные ночи на кухне и спала.

И в городе, и в губернии по-прежнему было неспокойно. Верховное управление сменилось Временным правительством, состав которого тоже то и дело менялся. В январе из Сибири пришли вести о том, что адмирал Колчак был назван верховным правителем возрождающейся России, и это вызвало новый виток разговоров о том, кто должен стоять во главе белой борьбы — демократическое правительство или военные?

Сама Шура политикой по-прежнему интересовалась мало, ей только хотелось, чтобы скорее установился мир, Кирилл вернулся домой, а от тетушки из Екатеринбурга пришла хотя бы весточка. Она долго и безуспешно пыталась найти работу, пока соседка не посоветовала ей обратиться в госпиталь, куда требовались санитарки. Работа оказалась тяжелой, а доход приносила небольшой, но Шура радовалась и этому — так она хотя бы чувствовала себя полезной.

В феврале в городе вспыхнула эпидемия тифа, и к многочисленным поступавшим с фронта раненым добавились тифозные больные. Иногда за смену Шура уставала так, что не было сил дойти до дома, и она ночевала прямо в госпитале.

А однажды, вернувшись домой, застала там гостя. Даша, встретив ее на пороге, торжественно сообщила:

— А к вам мужчина, Александра Сергеевна! Авантажный такой, в офицерской форме.

Сердце ёкнуло — что-то с Кириллом? Она вбежала в гостиную, даже не сняв пальто.

У окна стоял мужчина, сначала показавшийся ей незнакомым. И только когда он чуть поклонился и поприветствовал ее по имени-отчеству, она узнала его.

Она видела его в той, прежней жизни, рядом с человеком, о котором не хотела вспоминать. Аркадий Сергеевич Дерюгин — вот кто это был!

Но он действительно был в форме офицера и не в парадной, а в полевой. И она не утерпела — спросила раньше, чем он что-то сказал:

— Вы от Кирилла?

Во взгляде гостя промелькнуло удивление, и Шура поняла, что он не принес ей вестей от брата. Но тогда что же привело его в их дом?

Она знала его только как друга Кузнецова, и со времени их последней встречи прошло уже столько лет и столько событий!

— Простите, Александра Сергеевна, что осмелился вас побеспокоить. Я только недавно прибыл в Архангельск, и вы — первая, кому я решил нанести визит.

Теперь уже была удивлена она.

— Чем обязана такой чести, сударь?

Он подошел к ней, помог снять пальто, поцеловал руку.

— Я не был на родине почти пять лет. Не скрою — Петроград нравится мне куда больше провинциального Архангельска, но здесь есть те, по кому я сильно скучал. И вы — одна из них.

Шура высвободила руку из его ладони, сделала шаг назад.

— Я вас не понимаю, Аркадий Сергеевич.