Леди-отступница

В моей груди вспыхнула крохотная искорка надежды, а потом я вспомнила Блайз на Котильоне. Выражение ее лица, когда она накладывала чары на Дэвида. То, как она исчезла вместе с Би. Полное опустошение, принесенное ею за те несколько дней, что я с ней общалась.

Я хотела найти Дэвида, и меня снедало любопытство, что такого она придумала, но после всего доверять Блайз? Неужели я настолько отчаялась?

– Я понимаю, что ты мне не доверяешь, – добавила Блайз. – В смысле, я бы на твоем месте мне не доверяла. – Она наклонилась ближе, и в ее очках я увидела свое скептическое лицо. – Но есть вещи, которые я знаю, а ты – нет. Заклинания, о которых этот парень, – еще один пренебрежительный взгляд на Райана, – и не слыхивал.

Протянув руку, Блайз стянула с моего плеча сумочку. Я от неожиданности пронзительно вскрикнула, но она лишь достала мой телефон и открыла страничку контактов.

– Теперь у тебя есть мой номер. Когда вы трое решите повзрослеть, – сказала она, хотя смотрела только на меня, – можешь мне позвонить. Но я побуду здесь всего несколько дней.

С этими словами она развернулась на каблуках своих изящных туфель и направилась к парковке.

Но потом остановилась и повернулась к нам, ладонью заслоняя от солнца глаза.

– Дело не просто в тебе, Харпер. В тебе или в твоих друзьях. Появившись, Аларик уничтожил целый город. Он убил паладинов – и обычных людей тоже. Все это намного серьезнее и страшнее, чем ты себе представляешь.

Она кивнула на мой телефон, который я так и держала в руке.

– Поэтому хорошенько подумай об этом. А потом позвони мне.

Глава 11

– Неужели у тебя в тележке нет ничего неприличного?

Я заморгала, глядя на миссис Моррисон. Было утро понедельника, а значит, я помогала бабулям в их волонтерской работе в местном доме престарелых, Хенсли-мэноре. Они посещали его по меньшей мере три раза в неделю, иногда устраивая для его обитателей мероприятия, иногда чтобы просто поболтать или потихоньку принести им домашнего печенья. Моим бабушкам искренне нравилось помогать людям, но еще больше им нравилось напоминать себе, что хотя они, возможно, и стары, но еще не настолько. В течение школьного года я обычно бывала слишком занята, чтобы помогать, но летом старалась отдать хотя бы один день в неделю, заведуя передвижной библиотекой, в действительности представлявшей из себя тележку с книгами в бумажной обложке.

Книгами, которые были недостаточно неприличны для миссис Моррисон.

Я пробежала взглядом по рядам корешков, выискивая название, в котором присутствовало бы слово «необузданный», и наконец остановилась на ярко-розовом томике с полуголыми людьми на обложке и очень встревоженным лебедем на заднем плане.

– Эта подойдет?

Водянистые голубые глаза миссис Моррисон расширились, и она выхватила у меня книжку.

– Ты славная девочка, Харпер, – заявила она, и я улыбнулась, вставая и толкая свою тележку к двери.

– Всегда пожалуйста! – весело откликнулась я, выходя в коридор, чтобы продолжить свой обход.

Очутившись вне поля ее зрения, улыбаться я перестала и подавила вздох. Прошло два дня после ритуала в поле, и хотя Блайз появилась, от Дэвида все так же не было ни слуху ни духу.

– Харпер Джейн, перестань хмуриться! – скомандовала бабушка Мэй, выходя из другой комнаты и запихивая в сумку свое вязание.

Я расправила плечи, пытаясь улыбнуться.

– Прости, бабуля. Просто задумалась.

Она хмыкнула.

– Ты слишком много и усердно думаешь. У тебя это от Джуэл.

Не думаю, что она хотела сказать мне комплимент, но в действительности моя улыбка сделалась немного искренней. В конце концов, в мире существуют вещи и похуже, чем походить на бабушку Джуэл.

– Буду иметь в виду, – сказала я, толкая дальше по коридору тележку с книгами.

Я сделала еще несколько остановок – и мысленную заметку взять в местной благотворительной организации побольше «неприличных книжек», – но затем негромко зазвонили в колокольчик, созывая на ланч. Закатив тележку в комнату для чаепитий, я отправилась на поиски бабули Джуэл. После происшествия в загородном клубе у нас не было возможности поговорить, и если бабушки Марта и Мэй с пристрастием допрашивали меня этим утром по дороге в дом престарелых, бабуля Джуэл хранила молчание. Что, поняла я, означало: она ждет случая поговорить со мной наедине.

Наконец я ее нашла, она перекусывала на воздухе, в маленьком внутреннем дворике между зданий, и хотя на улице было адское пекло, я села рядом с ней. Бабуля без слов протянула мне половину своего сандвича. Я слегка отогнула пергаментную бумагу и принюхалась. Знаменитый куриный салат с карри и зеленым яблоком бабули Марты – одно из моих любимых блюд.

– Я надеялась повидаться с тобой наедине, – сказала бабушка Джуэл, когда я откусила от сандвича. – И только спросить, что означал весь тот цирк в загородном клубе в воскресенье?

Я собралась ответить, но она подняла руку.

– Не говори с набитым ртом, а еще – не пытайся убедить меня, что это неважно. Появляется какая-то девушка, и ты бросаешься на нее, как ниндзя. Полагаю, это как-то связано с тем, о чем мы говорили.

Я прожевала и проглотила.