Леди в черном

Наконец последствия диверсии были ликвидированы, а грязные тряпки, перчатки и пустая бутыль из-под растворителя сложены в черный пакет для мусора из той же волшебной сумки подруги. Мы уже стояли, с высоты своего роста разглядывая образовавшееся на коричневом полу белесое пятно и обсуждая, что с ним делать: замазать краской подходящего цвета или прикрыть придверным ковриком? Ирка была за покраску, она вообще сторонница основательных решений, я – за малозатратный коврик, но обе мы считали, что пятно непременно нужно скрыть. Татьяна ведь сказала, что за ущерб имуществу мы ответим рублем, и не было сомнения, что компенсацию ушлая дама с нас захочет слупить немалую.

И тут в глубине дома что-то грохнуло так, что с потолка посыпалась побелка, а бархатные шторы на кольцах заплясали с веселым стуком, как цыганка с кастаньетами!

– Землетрясение?! – Ирка выскочила на крыльцо, огляделась и вернулась: – Нет. Это в доме что-то упало.

– ТЭН, – шепотом предположила я и поежилась, вообразив эпическое – а-ля Колосс Родосский – обрушение монументальной металлической колонны.

– С чего бы ему падать?

– А с чего бы падать чему-то другому?

– Ну-у-у… Мы шарили по шкафам, двигали мебель, могли оставить что-то в неустойчивом равновесии… Да что мы тут шепчемся, пойдем посмотрим! – Подруга рассердилась то ли на ситуацию, то ли на себя – за несвоевременную нерешительность, и резко распахнула двери в «залу».

Там все было в порядке. Мебель так и стояла вдоль стен в четком каре, только в воздухе красиво кружились белые пылинки известки.

– Не здесь. – Ирка передвинулась от большой комнаты к маленькой, толкнула дверь и снова с чувством воскликнула: – Да вашу же дивизию!

– Что там? – я заглянула в комнату поверх ее плеча.

Там был стол. Перевернутый. Он лежал на боку, и ножки продолжали слабо вибрировать, точно в конвульсиях.

А еще там был человек. Он лежал на спине и, в отличие от стола, был совершенно непо– движен. Стол, признаться, выглядел гораздо более живым, чем он! К тому же под головой у этого человека медленно растекалась небольшая, но пугающая лужица крови. А лица этого несчастного мы не видели, потому что на нем лежала кепка.

– Дежавю, – пробормотала Ирка, завороженно глядя на лаково блестевшее красное пятно.

На этот раз точно не нитроэмаль.

Я очнулась первой.

– Как думаешь, он живой?

– Не знаю. В любом случае надо «Скорую»… – Подруга, не отводя взгляд от кровавой лужицы, слепо полезла в карман, но промахнулась.

Я достала смартфон и позвонила, но не в «Скорую» – Лазарчуку.

По счастью, полковник ответил сразу:

– А я все жду, когда же вы позвоните!

– Дождался: у нас тут, кажется, труп! – быстро доложила я.

– Что?!

– Труп! Сказать по буквам? Тэ, эр, у, пэ! Покойник, жмурик, мертвец, тело без признаков жизни!

– Да не психуй ты так! – Ирка забрала у меня трубку. – Сережа, мы точно не знаем, труп он или нет! Лежит как мертвый, под затылком лужа крови, но пульс мы не щупали и…

– И не щупайте там ничего! Живо отошли на три метра и вызвали «Скорую»! Где, кстати, это?

– Что – это? – подруга тупила, видимо, такая нервная реакция.

– Место происшествия! Предполагаемый труп! И вы с ним! Где?!

– Так в доме покойной бабки Колобовой…

– В «Скорую» звоните! – повторил Лазарчук и бросил трубку.

Я взяла себя в руки, а в них – смартфон и вызвала неотложку. Ирка тем временем неотрывно гипнотизировала взглядом мужика на полу. Дождавшись, пока я закончу разговор с диспетчером, она спросила:

– Как думаешь, можно открыть лицо и посмотреть, кто это?

– Какая разница? Хоть младшая любимая жена Гюльчатай, разве это изменит ситуацию?

– Еще как изменит! Если окажется, что это Том Круз, я нарушу запрет полковника и попытаюсь его реанимировать, сделав искусственное дыхание рот в рот!

– С чего бы это был Том Круз?

– Ну он тоже невысокий, носит бейсболки и вечно всюду лезет. – Ирка решительно подняла с лица пострадавшего головной убор и тут же уложила его обратно. – Эх, это не Том Круз. Наш сосед сверху.

Я тоже узнала Анатолия Ефимовича, но не сильно расстроилась.

Да простит меня дедушка-сосед, но если бы у нас тут убился Том Круз, я бы расстроилась гораздо больше. Хотя мне не нравятся невысокие мужчины.

Ирка озабоченно сказала:

– Как быть, не знаю. Серега велел отойти на три метра – это или в санузел, или на крыльцо, а оттуда мы его видеть не будем.

– И что?

– Не то чтобы я так хотела наблюдать эту картину, но вдруг дед очнется – тогда ведь точно надо будет подойти, оказать ему помощь?

Я немного подумала:

– Серега велел отойти на три метра, но не сказал, в какую сторону. Если мы выйдем из дома, обойдем его и встанем за окном, то и указанное расстояние выдержим, и деда из виду не упустим!

И что вы думаете? За то, что мы из самых благородных побуждений всего-то с четверть часика постояли за окном, нас грубо обругали!

Не сразу, правда. Сначала даже почти похвалили: фельдшер «Скорой» отметил, что мы совершенно правильно не стали ворочать пострадавшего, поскольку при тех травмах, которые он получил, это не пошло бы ему на пользу.