Леди в тигровой шкуре

– Проблемы… у меня тоже проблемы, но я о них молчу. – Оборина вернулась к столу и осушила фужер.

– Напрасно. Вдруг я смог бы тебе помочь?

– Вряд ли. Ты гонишь меня, даже не подумав, что я могу и хочу тебя как-то поддержать.

– Спасибо. Но вряд ли ты сможешь мне помочь. Мою дочь похитили…

– Кто? – Диана несколько протрезвела. – Откуда это известно?

– Ирине перезвонили и сказали, что Света у них.

– Какой кошмар! – Оборина снова потянулась к бутылке, но в последний момент отдернула руку. – Кто эти люди и что они хотят?

– Пока они не предъявляют никаких требований, но думаю, что скоро потребуют выкуп.

– Ты сказал, что милиция уже ищет девочку.

– Нет, Ира меня обманула.

– Обманула? Может, про похищение она тоже все придумала?

– Нет. Однажды Свету уже пытались выкрасть, тоже из садика. Потом несколько месяцев она сидела дома, с матерью. Ирине это надоело, и она устроила ее в другой садик. И вот результат! – Герман стукнул кулаком по столу.

– Твоя жена, твоя бывшая жена состоятельная женщина?

– Я содержу ее и дочку.

– Если ребенка украли ради выкупа, значит, кто-то хочет выкачать деньги именно из тебя… Скажи, у тебя есть в Москве враги?

Герман ответил уклончиво:

– Сфера моей деятельности плодит врагов.

– Значит, ты поэтому решил обосноваться в Горовске?

– Отчасти. Диана, ты очень хорошая, понимающая… Извини. – Мамчуров приложил мобильник к уху: – Да, слушаю. Сколько? Когда? Я все сделаю…

Герман сел и закрыл лицо руками.

– Они затребовали выкуп? – участливо осведомилась Диана.

– Да.

– У тебя есть такие деньги? – осторожно поинтересовалась она.

– Были, – ответил Герман после некоторой паузы.

– Что значит – были?

– Я спустил половину требуемой суммы на бирже… Вчера.

– Это я виновата.

– Что за чушь ты говоришь, – отмахнулся Титов и изобразил на своем лице бледное подобие улыбки.

– Это я попросила тебя стать моим личным трейдером, это я подначивала тебя… Ты вошел в азарт и обанкротился… Герман, я несу людям несчастье… Особенно детям…

– Зачем ты на себя наговариваешь? – Лжебанкир погладил Диану по голове. – Этого просто не может быть.

– Может. Ты ничего не знаешь обо мне. Из-за меня погиб маленький ребенок. Совсем крошечный. Дочка моей подруги.

– Как это произошло?

– Моя подруга лежала в больнице, я сидела с ее малышкой. Дело было зимой, мы гуляли, – говорила Оборина, несколько погрешив против истины, – она простудилась, заболела пневмонией и умерла. Наверное, я недостаточно тепло ее одела…

– Диана, думаю, в этом нет твоей вины. Дети до года очень восприимчивы к инфекциям… А ты, глупышка, вбила себе в голову, что виновата, и эта мысль точит тебя изнутри…

– Я виновата и хочу искупить свою вину. Позволь мне помочь тебе. Я дам тебе денег. Мы не можем допустить, чтобы с твоей дочкой что-то случилось…

– Дианочка, дорогая, я никогда не встречал таких женщин, как ты…

– Значит, ты согласен принять мою помощь?

– Нет. Брать деньги у женщины – это против моих правил.

– Дурак! Твоя дочь в опасности, а ты придумываешь какие-то никчемные правила! Надо отбросить все эти условности. Надо спасать твою дочь.

– Хорошо, я возьму у тебя деньги, но под проценты.

– Вовсе не обязательно, но если для тебя это важно… Скажи, какой суммы тебе не хватает?

Герман внимательно посмотрел на Оборину, оценивая степень ее возможностей, потом изрек:

– Триста тысяч.

Эта сумма не произвела на нее особого впечатления:

– Как ты понимаешь, в моей сумочке таких денег нет. Пластиковой карточкой я не пользуюсь принципиально. Сейчас я позвоню в «Бета-банк» и закажу эту сумму на завтра.

Герман закусил губу. Наверное, понял, что продешевил.

– Диана, надо бы записаться к нотариусу…

– Зачем?

– Я хочу дать расписку в получении денег.

– Герман, я тебя умоляю…

Оборина отказалась от каких-либо гарантий на возврат денег. Но я понимала, что торжествовать рано. Диана могла так расщедриться под воздействием вина. А наутро, выспавшись, совсем иначе взглянуть на ситуацию. Если же передача денег состоится, мне надо как-то вмешаться в эту ситуацию.

Вернувшись домой, я взялась за саксофон. Игра на этом инструменте помогала мне стройно мыслить. К концу третьей пьесы я уже представляла себе, как надо действовать. Пожалуй, придется снова ехать в город, чтобы встретиться с сержантом Копыловым. Так я и поступила.

– Скажи, а ты можешь по своему усмотрению сменить дислокацию? Или ты должен обязательно стоять на этом месте?

– В принципе можно стоять где угодно, главное – план по штрафникам выполнять. Здесь место рыбное, дорожные знаки не сразу бросаются в глаза из-за обилия рекламных щитов. Нарушителей хватает. А что нужно?

– Понимаешь, Виктор, я узнала, что владелец «Доджа» теперь на «Ауди» с московскими номерами ездит. Я вычислила его ежедневный маршрут. Завтра в первой половине дня он обязательно будет проезжать по улице Курчатова. Если ты встанешь, например, около библиотеки №1, то это будет самое удачное место. Ты его останови, проверь документы, досмотри машину… Может, найдешь что-нибудь интересное…

– А что я должен искать? Наркотики? Оружие?