Ледяная королева

– Ты сказала – я смогу это сделать. Но сейчас я рядом с тобой, и понятия не имею, как тебе помочь. Знаешь, я бы все отдал, даже свою жизнь, не раздумывая, и я готов это сделать… лишь бы ты вернулась. Только бы это помогло…

Дайон вздрогнул и замолчал. Я бы сказала, что он вслушивался, как будто дракон говорил с ним, но дракон не шевелился, только из его ноздрей вместе с дыханием вырывались ледяные струи, покрывая землю и камни белой шапкой. Благодаря отражению света звезд в кристаллах снега мы вполне сносно видели Дайона.

– Пока дракон спит, ее сознание открылось, – радостно сообщил нам Волк, – я смог с ней связаться. Лиса, наложи на дракона сонные чары. В моей сумке много заряженных амулетов – чары должны быть очень мощными. Если дракон проснется, у нас шансов не будет.

– Поняла, – кивнула Лиса и бросилась к его сумке.

– Тс… она говорит «кровь». Тепло крови. Что это значит? – он глянул на Сайна, но тот пожал плечами.

Через пару делений маги слаженно окружили пещеру, обвешавшись всеми побрякушками, что у них были, и сотворили заклинание. Мне велели не высовываться, так что я по-прежнему наблюдала сверху.

А Дайон тем временем, похоже, понял смысл послания от Мии, потому, что уже достал из-за пояса короткий нож с костяной рукояткой и решительно резанул себя по ладони – так, как это делают во время брачной церемонии в Тальсске.

Почуяв запах свежей крови, дракон зашевелился, даже попытался открыть глаза, невзирая на чары, которыми его из последних сил вязали маги. Но прежде чем ящер проснулся окончательно, теплые алые капли упали на чешуйчатую морду.

И тут началось что-то воистину невообразимое. Кровь мгновенно впиталась в чешую, во все стороны по морде поползли трещины, а потом драконья кожа начала отваливаться целыми кусками.

Дракон взревел, поднимаясь, развернул серебристые крылья и уронил Дайона. Маг ловко перекатился и чудом избежал ледяной струи, которой ящер метил прямо ему в лицо. Но трансформация уже запустилась. Зверь напоминал головешку в камине – из всех разломов, протопленных живым теплом крови, теплом истинной любви в ледяной корке драконьей кожи, сочился яркий золотой свет.

Нити света сплетались, окутывали тело рептилии, обволакивали, создавали плотный вращающийся кокон. Дракон недоуменно бился в этом коконе, издавая жалобные звуки. Свет гудел, уплотнялся, нарастал, увеличивался, достигая максимума…

И вдруг – ослепительная вспышка! Светящийся кокон взорвался. Миллионы крохотных огненных брызг с шипением разлетелись во все стороны, озаряя стены пещеры и все скалы вокруг медленно тающим светом.

На мокрых оттаявших камнях лежало обессиленное голое тело – девушка с длинными светлыми волосами. Лепра сорвал с себя теплый плащ и швырнул Дайону. Тот бережно укутал хрупкую фигурку в нагретый мех и на руках вынес ее из пещеры.

Прежде чем встревоженные друзья успели спуститься к ним, Мия открыла глаза, увидела в тусклом гаснущем свете лицо Дайона и прошептала: «Ты смог. У тебя получилось. Ты меня услышал».

Ясмия

ПЕРВОЕ, что я помню отчетливо – приятный запах горячего травяного отвара. Чьи-то руки прижимали уже наполовину опустошенную чашку к моим губам. По желудку разливалось блаженное тепло – видимо, проглоченная половина лечебного чая начала свое действие.

Языки пламени на голых сухих камнях плясали ровно и без треска – их подпитывала магия Уи. Огонь не нуждался в топливе и был достаточно горячим, чтобы вскипятить воду и отогреть меня снаружи и изнутри.

Друзья и эта, рыжая, как там ее… все сидели здесь рядом и смотрели на меня с каким-то болезненным вниманием. По мере того, как мое сознание обретало былую целостность, возвращалась память – сначала разорванными кусками, а затем полнокровными осмысленными картинками.

Чувство реальности тоже возвращалось постепенно. Я поняла, что моя голова лежит на коленях у Дайона, а Сайн укутывал мои ноги одеялом. Лиса придерживала чашку с лекарством, а Лепра философски завязывал шнурки на запасной куртке, делая вид, что ничего особенного не произошло. Зато Карита… точно, ее так зовут, смотрела на меня со смесью удивления, интереса и даже, наверно, немного с восторгом, как на необычное, но, возможно, ядовитое насекомое.

– Привет! – слабая улыбка далась мне с трудом. – Я что-то пропустила?

Колени, на которых покоилась моя многострадальная голова, вздрогнули, а сверху прошелестел облегченный выдох. Надо же, как он за меня переживал, оказывается. Вот и верь после этого в его невозмутимость. Впрочем, сама хороша… Ладно, сейчас не об этом нужно думать.

– Дайон, помоги мне сесть…

Я приняла вертикальное положение, в котором меньше походила на павшего в неравном бою героя. И хотя Волк все же меня поддерживал, чтобы я, не дай Свет, не рухнула обратно, но чашку из рук Уи твердо взяла сама и залпом допила все содержимое.

– Я вас слушаю!