Ледяная месть

Утром за мной пришел конвоир и отвел в кабинет Шилкина, где меня ждали он и Сбитнев. Шилкин сидел за своим столом, спиной вжавшись в спинку стула, и тупым концом карандаша на вытянутой руке постукивал по голове китайского болванчика, наблюдая, как она раскачивается.

– Везучий ты, Старостин, – улыбнулся Сбитнев. – Снова вышел сухим из воды.

– А что такое, гражданин начальник? – спросил я, неприязненно глядя на него.

– Нашли мы Оврагова. Дома он был. Пьяный в дым. И пистолет у него дома нашли. Заключение экспертов пока только предварительное, но, похоже, из этого пистолета был убит Бурунов. И Кузнецова тоже.

– И что он говорит?

– Ну, а ты признавал свою вину?

– Так я и не убивал.

– И он не убивал. Но это если ему верить.

– А что, если ему можно верить? – спросил вдруг Шилкин, недовольно глянув на Сбитнева.

– Не можно, а нужно, – хмыкнул я. – Кто на меня вышел? Ты вышел. Вышел и получил пшик. А на Оврагова кто вышел? Добронравова вышла. Вышла и получила орудие убийства… Я понимаю, что тебе очень обидно, капитан, но зачем глупости говорить?

– Я смотрю, ты умный очень! – люто зыркнул на меня Шилкин.

– Зачем преувеличивать? Просто умный.

– Тогда, может, объяснишь, почему на двери в квартиру Оврагова оказались твои пальчики?

– Все очень просто, я коснулся рукой двери, когда к ней ухо прикладывал.

– А почему замок вскрывался отмычками? – не унимался капитан.

– А что, на отмычках тоже мои пальчики остались? – парировал я.

– Отмычки у тебя в кармане были найдены.

– Те самые отмычки?

– Возможно… Что, если ты ствол Оврагову подкинул? – брызгал ядом Шилкин.

– А какой смысл мне убивать Бурунова?

– А какой смысл убивать Воротникова и Светозарова?

– Никто в мою виновность не верит. Если бы меня всерьез подозревали, то менты ходили бы за мной по пятам. – Я не собирался сдаваться, и Шилкин, понимая это, разозлился еще больше:

– А зря!

– Если у вас есть что предъявить, давайте, выкладывайте. Если нет, то требую свободы!

– Заключения экспертизы еще нет! – выплеснул Шилкин.

– Ничего, я в камере подожду…

– Подождешь, подождешь…

– Завтра вы должны будете предъявить обвинение. Если не предъявите, я предъявлю вам. Через прокурора! – пригрозил я.

Обидно было. Ясно же, что не я убивал Бурунова, значит, отпускать меня надо, а Шилкин на дерьмо исходит. И Сбитнев за меня не заступается. А мне к Анжеле надо…