Ледяная Смерть

Я прикрыла глаза. Что-то тут было. Прямо перед моим носом. Живут себе в мире четыре великие Девы. У одной из них растет сын, который, видимо, тоже обладает каким-то волшебным даром. Не зря же Хельга хотела его себе… Но он не пожелал ей служить. Тогда она сгубила его пса. Мальчик рос, затаив обиду. Но как отомстить той, кого называют “Ледяная Смерть”? Что в нем изменилось после двух неудачных попыток?

– Кто-нибудь, кроме тебя и Юли, знает, кто он такой? – спросила я.

Леша мотнул головой.

– Я сам случайно узнал. И никому не говорил.

– Почему?

Молчание.

– Почему? – я вжала ладонь в истерзанную плоть.

– Ау! – вскрикнул он, но, кажется, больше для вида.

Как будто кто-то здесь его услышит.

На меня повеяло запахом свежескошенной травы. Я почувствовала жар, бегущий по каналам его вен. Как будто само лето заставляло его сердце биться – и это было так чуждо и так мне претило, что я, сама того не осознавая, ответила холодом. Он устремился по проторенным теплом дорожкам, свернулся в них уродливыми змейками и застыл.

– Вера… – кожа вокруг Лешиных глаз натянулась, в них мелькнуло страшное осознание. Сердце последний раз гулко стукнуло о мою ладонь. – Ты как она, – потрясенно шепнул он.

Я отдернула руку, но, кажется, было поздно. Леша обмяк.

Бесконечное мгновение было так тихо, что я слышала, как колотится мое сердце. Потом дверь дрогнула, и внутрь запрыгнул Антон.

– А ну, – он склонился над Лешей, быстро проверил пульс у него на шее и похлопал по щекам. На меня он не смотрел. – Живой?

Леша что-то невнятно пробормотал в ответ. Я с облегчением откинулась назад, неуклюже приземлившись на пятую точку, глупо повторяя про себя “живой”.

Живой.

Антон рывком посадил его.

– Вернуть его Юле?

– Я тебе что, сервиз? – еле ворочая языком, возмутился Леша.

Я почувствовала, как тошнота подступает к горлу. Кому нужна эта чистая сила, если она способна вынуть из человека душу?..

Я уперлась лбом в колени, борясь с головокружением. И со страшной догадкой, которая поднялась из глубины сознания.

Я судорожно вздохнула. Надо успеть спасти Ваню.

– Вызови ему такси.

– Какое… такси, – с трудом выдохнул Леша. – Вон моя машина… стоит, – он напоминал человека, который выпил столько, что вот-вот загнется.

Я посмотрела на его распухшие пальцы. Такими руль не удержишь.

– Это Юлина машина, – пояснил Антон.

– Не в машине… дело, – пробормотал Леша и вдруг закашлялся. Дотронулся до груди, но забыл про больную руку и застонал.

Антон ждал. Вид у него был под стать черному небу снаружи – брови сошлись на переносице, у губ проступили жесткие складки.

– Сметана ожила? – спросила я.

Он кивнул. Внутри у меня щелкнул зажим. Получилось. Сметана снова бегает по квартире, ворует землю из горшков и кусочки еды со стола. Но если Антон может оживить кошку тремя каплями живой воды, в то время как у меня не вышло даже с целой бутылочкой…

Я прокашлялась.

– Первое, – заговорила я, следя, чтобы голос звучал ровно. – Ты отвезешь Лешу туда, куда он скажет. Лучше в травмпункт, – Антон открыл рот, но я решительно заговорила дальше: – Второе. Думаю, связь с Юлей я оборвала, – я обернулась к Леше. – Можешь не возвращаться к ней, если не хочешь. И спасибо за информацию.

Развернувшись, я спрыгнула из душной темноты машины на землю, пока никто не заметил слезы у меня в глазах. Ветер качнул непривычно короткие волосы. Я оглянулась, но никого не увидела – люди попрятались в преддверии грозы.

“Лестер!”

Тишина.

“Лестер, это срочно!”

Ноль внимания. В заднем кармане джинсов тихонько пиликнула смс-ка. Даже не доставая телефон, я знала, от кого она.

– Вызови мне такси, – бросила я Антону, пытаясь унять сердцебиение.

– Я тебя отвезу, – Антон тоже спрыгнул на землю. – Лучше сейчас не высовываться. Юля в ярости.

– Окей, сама вызову.

– Ты не поняла…

– Это ты не понял, – припечатала я, и Антон отступил.

Я точно знала, что никаких перьев в волосах и лат на запястьях у меня не появилось. Я по-прежнему стояла напротив него в джинсах и рубашке и смотрела так, как когда-то смотрел Эдгар на Костю. Или, возможно, Тёма на Хельгу, готовясь выколоть ей глаза.

Я отвела глаза, чтобы Антон не понял по моему лицу, что я собираюсь сделать.

– Я поеду одна, – сказала я.

Мне нужно было увидеться с Тёмой. Наедине.

Антон

Все закрутилось. Эдгар не умер, Вера почти умерла. Черт ногу сломит в этих волшебных загогулинах. Насколько проще было раньше – встал затемно, намотал пять километров вокруг озера, пятьдесят раз отжался, подтянулся и строевым шагом на плац…

– Вы больные, – подал голос Леха с пассажирского сидения.

Мы ехали за такси. Леха сперва пищал про свою машинку, но быстро понял, что бесполезно, и замолчал.

– Что сказал?

– Вы больные, – он с шипением втянул воздух, удобнее укладывая опухшую руку на коленях. – Сначала калечить, потом в больницу.

Такси повернуло к въезду в город.

– Какая больница? Я тебя у метро высажу. Или надо было добить, чтобы не мучился? Суть претензии в чем?

Леха надулся.

– Что ты сказал Вере?

– Ничего.

– А почему она выглядела так, будто собирается кого-топришить?