Ледяная тюрьма

Джордж предпочел бы поспешить вплавь наверх, к началу туннеля, чтобы выползти из круглого бассейна, а потом выбраться на верхушку айсберга, отыскать одну из скважин со взрывчаткой, улечься поверх нее, и пусть полуночный взрыв разнесет его на мелкие кусочки, потому что такая смерть будет чище какого угодно рода погибели от рук техлюдей. Но он не мог сдвинуться с места. Его пальцы так плотно охватили кабель антенного фидера, что ни клей, ни сварка не сумели бы обеспечить более прочного шва. А правая ладонь до того цепко держалась за галогеновую лампу, что даже пальцы болели.

Он ожидал гибели, думая, что умрет так, как умирала сестра. Как матери пришлось умирать. Как умирали дедушка с бабушкой. Прошлое рванулось вперед, чтобы объять собой настоящее.

Каким дураком он был, рассчитывая скрыться от ужасов своего детства. Нет, в конце концов, ягненка все равно режут.

* * *

За Харри, чуть повыше и немного сбоку его головы влачился воздуховод, а водолазная маска, прикрепленная к концу этого шланга, болталась чуть выше. Харри смог ухватить маску и, притянув ее к себе, попытался нацепить ее на лицо. В маске было много воды, и Харри не смог задышать сразу же, он побоялся, хотя легкие горели огнем. Сумев натянуть один угол резинового кольца, он добился того, что кислородно-гелиевая смесь вытеснила воду из-под плексигласового окна спереди маски, и лишь убедившись, что воды под маской не осталось, он, еще прочней закрепив тот самый уголок овальной резиновой рамки, позволил себе сделать глубокий вдох, потом еще и еще, и еще, истекая слюной, глотая и давясь слюной, и задыхаясь от облегчения. И эта слюна с ее непонятным привкусом из-за странных запаха и вкуса дыхательной газовой смеси была куда роскошнее и сладостнее, чем все яства и напитки, которые довелось ему пробовать за всю его не столь уж долгую жизнь.

В груди все горело, глаза воспалились, а голова болела так, что, казалось, вот-вот, и череп развалится на куски. Ему хотелось лишь остаться в покое, повиснуть в сумрачном море, да и висеть так, приходя в себя после нападения. Но он помнил о Рите и потому поплыл вверх, туда где светили два пока еще целых светильника и плясала сумятица теней и бликов.

* * *

Брайан ухватился обеими руками за левое запястье Брескина и попытался оторвать стальную лапу силача от своего лица, но та не поддавалась. Маска была порвана и болталась на голове.

Море было очень холодным, температура воды явно ниже точки замерзания обыкновенной воды, но морская вода в лед не превращалась — не позволяли соли, растворенные в воде. И когда эта вода хлынула в разрыв маски, шок был такой, что словно бы к коже поднесли пылающий факел.

Тем не менее Брайан откликнулся на происходящее так хладнокровно, что сам себе удивился. Он сомкнул веки, прежде чем вода успела выморозить ткани, покрывающие сверху глазные яблоки. Еще он успел сжать зубы и сумел не дышать ни через нос, ни через рот.

Понятно, долго так он не протянет. Ну, минуту. Ну, полторы. А там он задышит непроизвольно, просто мышцы сократятся в судороге...

Брескин еще сильнее обхватил ногами низ туловища Брайана, а потом стал заталкивать свои обтянутые резиной пальцы между плотно сжатых губ Брайана, пытаясь заставить того открыть рот.

Рита плыла вслед Роджеру Брескину, держась над ним и двигаясь в скудном свете, доходившем от лампы в руке Джорджа. Скользнув за спину Брескина, она обхватила своими длинными ногами его талию, подобно тому, как сам Брескин сжимал своими ногами живот Брайана.

Скорее рефлекторно, просто реагируя на неожиданно появившийся новый раздражитель, чем действуя по тупой воле своей маниакальной одержимости, Брескин выпустил Брайана и вцепился в лодыжки Риты.

Могло бы показаться, что она объезжает дикого мустанга. Брескин извивался всем телом, горбился и выпрямлялся, стараясь сбросить наездницу, но Рита не отпускала могучего зверя, лишь все крепче сжимала свои бедра, обвившиеся вокруг его тела. А потом она потянулась к маске укрощаемого животного.

Догадавшись о том, что она задумала, Брескин выпустил из своих клешней ее лодыжки и схватил ее за запястья, как раз в тот миг, когда ее пальцы уже добрались до уплотнительного кольца, обрамляющего смотровое стекло его маски. Он согнулся так, словно хотел достать лицом до своих ступней, взмахнул ластами и перекувырнулся. Перекатываясь всем своим телом в воде, он сумел оторвать ее ладони от своего лица, а упругость воды помогла ему заиметь такой рычаг, с которым ей нечего было и думать справиться: его тело, сделав сальто, было устремлено в одну сторону, а упругая вода давила в другую, и эта пара сил сбросила Риту с крупа взбесившегося коня. Отлетев в сторону, незадачливая наездница замолотила ногами по воде, думая, что, быть может, удастся снова как-нибудь достать этого обезумевшего ублюдка, но все ее потуги пропали впустую.

Придя в себя и оглядевшись, она увидела, что на Брескина опускаются Пит с Францем. Франц пробовал удержать Роджера за запястье, а Пит пытался удержать хотя бы одну руку безумца.