Ледяной ад

В деревне Фурш не было ни пожарной трубы, ни пожарных – жители, расселившиеся редко, из боязни пожаров, теперь оставались спокойными наблюдателями того, как огонь делал свое дело и уничтожал последние следы преступного деяния. Тогда два товарища медленно двинулись в Доусон-Сити на свидание с двумя подставными полисменами. Между тем последние неторопливо ехали по течению Эльдорадо, провожаемые по дороге поклонами и приветствиями, получаемыми не по праву, а ценой преступления. Но это не мешало им отвечать поклоном на поклон, пожатием на пожатие, что производило на людей самое приятное впечатление.

Богатые участки следовали один за другим, затем они делались все реже, по мере того как приближалась цепь холмов, отделявших бассейн Бонанзы от бассейна Индианы.

Тут бандиты дали лошадям несколько часов отдыха и продолжали свой путь, направляясь к участку французов, что и было целью их поездки.

Они приехали в тот момент, когда, утомленные тяжелым и непривычным трудом, счастливые рудокопы сели за стол; его, впрочем, заменяла простая подставка, перед которой каждый присел на корточки, как в деревне.

Кушаний, приготовленных молодыми девушками и приправленных ни с чем не сравнимым соусом – аппетитом, было предостаточно.

Прибытие полицейских было встречено приветственными возгласами: во время пребывания своего в Доусоне европейцы научились их узнавать и уважать. Что касается канадцев, то им давно было известно, что это за солдаты.

Итак, прием был хороший. Полицейских пригласили освежиться и разделить завтрак.

Те с готовностью приняли приглашение, слезли с лошадей и заботливо осмотрели их, как своих преданных помощников, а когда, наконец, в свою очередь присели перед брезентом, довольные этим приемом, но смущенные перед своими образованными хозяевами, старый рудокоп вскричал:

– Вот так удача! Я перевожу в банк более двухсот фунтов золота, эти двое молодцов будут сопровождать нас!

– Это действительно удача! – сказал Редон.– Нам много говорили относительно безопасности в этой стране, но я не совсем доверяю живущей здесь бедноте!

– Я тоже,– прибавил Леон,– и буду спокоен только тогда, когда наше имущество будет в надежном месте!

– Вы можете рассчитывать на нас! – с важностью произнес мнимый полисмен – Френсис.

– Это наша обязанность, и мы скорее позволим себя убить, чем дотронуться до вашего добра! – подтвердил его соучастник – Боб.

– Мы верим вам и будем спать как убитые! – заключил канадец.

ГЛАВА VII

Хитрость разбойников.– Во время сна.– Гнездо самородков переходит в другие руки.– Умерли ли они? – Хлороформ. – Неприятное пробуждение.– Обокрадены. – Бешенство Редона.– Non bis in idem.– Поиск Леона.– Тревоги ученого.

Полицейские были, видимо, очень утомлены, что для рудокопов, знавших их трудную и изнуряющую службу, не казалось удивительным. И потому, когда ужин подошел к концу, французы предложили им отдохнуть. Те сначала отговаривались, впрочем, больше для приличия, потом согласились; им отвели место для ночлега под большой шелковой палаткой у мужчин. Марта и Жанна, как и в Доусон-Сити, поселились в самой маленькой палатке, где был еще и склад съестных припасов.

Наступила ночь, и громадное багряное солнце скрылось за горизонтом, но все-таки царивший полумрак давал возможность различать на некотором расстоянии окружающие предметы, конечно, в неопределенных очертаниях.

Участки золотоискателей погрузились в сон. Наши друзья, Леон Фортен, Поль Редон, Дюшато, старый рудокоп Пьер Лестанг и Жан Грандье, растянулись на своих постелях и крепко заснули. Полисмены расположились близ входа в палатку, чтобы наблюдать за лошадьми, стреноженными в десяти шагах и жевавшими стебли злаков, нарезанных поблизости.

Прошло около получала. Вдруг на гладкой почве через Отверстие ткани, завешивавшей входа палатку, показалась голова, потом через минуту – другая. Около колышков отверстие осталось плотно закрытым, очевидно, преследовалась цель помешать воздуху проникнуть внутрь палатки. Однако там почувствовался как будто легкий эфирный запах, странный, возбуждающий, словно это был очень зрелый ранет.

Прошло еще полчаса. Обе головы слегка зашевелились. Поднялся неясный шепот, невнятный разговор.

– Дело сделано! Я налил изрядную дозу, способную превратить их в деревянных человечков.

– А собака?

– И она, кажется, готова! Теперь можно приняться за сокровище!

– У меня есть свечка, чтобы рассмотреть самородки.

– А если вдруг один из спящих проснется и поднимет шум?

– У меня есть нож; первый попытающийся устроить тревогу будет зарезан, как цыпленок! Но я спокоен!

– Идем же!.. Тихо и без малейшего шума, чтобы не разбудить женщин в другой палатке!

Одна из двух голов появилась опять, и ее обладатель наполовину выпрямился, чиркнул спичкой, зажег свечу и внимательно осмотрелся вокруг.